Это было ясный день. Солнце весело переливалось и наполняло теплом, даже самого скупого и грустного человека. Деревья шелестели, переливались всеми оттенками зеленого, словно не листья росли на деревьях, а маленькие изумруды. Да, лето только началось - читалось в воздухе. Я работал. Погода - погодой, а работать надо, как это и делали мои товарищи. В общем, всё что я зарабатывал, я относил в наше общее жилище. Да, я живу в коммуналке и всё, что я зарабатываю хватает, разве что, только на крошку хлеба. Я не жалуюсь, честно, просто... Эх, чего я оправдываюсь? Жизнь у меня такая. Я отошёл от темы, так вот, в этот светлый теплый день, я увидел её. Знаете, её нельзя назвать красивой, но уродиной - язык не повернётся. Глаза слегка на выкате, но изумрудные, как деревья, которые так приятно шелестят сегодня. Крылья, словно поверхность воды - прозрачные и переливающиеся. Обтекаемая форма тела. Нет, я ошибся. Она была потрясающая. Я никогда не видел её в наших краях, я бы запомнил.
Знаете, стрекозы отличаются от нас - муравьёв. Они очень беззаботны и легки, не как бабочки, но всё же. Они любят скорость. Взлетают высоко в небо и резко опускаются вниз. Зрелище так, захватывает дух, что хочется наблюдать за этим часами. Мне, конечно, такой возможности не представляется. Я - трудоголик. Мне надо пробиться в люди, а уж потом заводить какие-то связи. Вот, о чем я думал, пока она не подлетела ко мне. Знаете, мы с ней не пара. Она - беспечна и легка, а как поёт. А что я? Я - ничто. Вот. Это была моя первая встреча с ней. Позже, мы с ней встретились. Она уже не цвела. Её бросили умирать, даже я. Как я и говорил. "Мне надо пробиться в люди, а уж потом заводить какие-то связи". Она ушла, а я жалею о том, что я тогда наделал.
Малюнак парома на Дняпры (“На пяцьдзесят вёрст выгінастага рэчышча быў толькі адзін паром...”). Вераб’іная ноч на пароме (“Жудасны чалавек сядзеў перад Горавым...”) Прыезд жонкі інсургента Усяслава Грынкевіча (“... я вязу памілаванне. Будзьце літасцівы...”). Пераправа праз навальнічную раку (“Шкарлупінку кідала ў правалы паміж хваль...”). Роспач спазнення (“Спазнілася хвілін на дзесяць...”). Дуэль Горава і Пора-Леановіча (“Капітан Пора-Леановіч, вы нягоднік”). Развітанне ўдавы Усяслава Грынкевіча і Горава (“Дай бог, каб мае ўнукі ніколі не варагавалі з вашымі”)
Я работал. Погода - погодой, а работать надо, как это и делали мои товарищи. В общем, всё что я зарабатывал, я относил в наше общее жилище. Да, я живу в коммуналке и всё, что я зарабатываю хватает, разве что, только на крошку хлеба. Я не жалуюсь, честно, просто... Эх, чего я оправдываюсь? Жизнь у меня такая.
Я отошёл от темы, так вот, в этот светлый теплый день, я увидел её. Знаете, её нельзя назвать красивой, но уродиной - язык не повернётся. Глаза слегка на выкате, но изумрудные, как деревья, которые так приятно шелестят сегодня. Крылья, словно поверхность воды - прозрачные и переливающиеся. Обтекаемая форма тела. Нет, я ошибся. Она была потрясающая. Я никогда не видел её в наших краях, я бы запомнил.
Знаете, стрекозы отличаются от нас - муравьёв. Они очень беззаботны и легки, не как бабочки, но всё же. Они любят скорость. Взлетают высоко в небо и резко опускаются вниз. Зрелище так, захватывает дух, что хочется наблюдать за этим часами. Мне, конечно, такой возможности не представляется. Я - трудоголик. Мне надо пробиться в люди, а уж потом заводить какие-то связи. Вот, о чем я думал, пока она не подлетела ко мне.
Знаете, мы с ней не пара. Она - беспечна и легка, а как поёт. А что я? Я - ничто.
Вот. Это была моя первая встреча с ней. Позже, мы с ней встретились. Она уже не цвела. Её бросили умирать, даже я. Как я и говорил. "Мне надо пробиться в люди, а уж потом заводить какие-то связи". Она ушла, а я жалею о том, что я тогда наделал.