Русский император Николай Павлович попросил усовершенствовать английскую блоху.Платов отвез её в Тулу .Мастера закрылись в избе Левши и долго работали.Когда Пластов привёз блоху императору,то ничего не заметили,блоха не танцевала,а Левша сказал,что посмотрите в микроскоп, и увидели и удивились,что работники подковали блоху на подошвах стояли имена мастеров,но имени Левши не было,он изготавливал гвоздики.Левшу наградили.Левшу отослали Англию ,чтобы показать как талантлив русский народ,там его водили по заводам,предлагали остаться и жениться,но он решил вернуться домой.Ему дали денег золотые часы.По дороге он поспорил с полшкирером,что перепьет его,но сильно заболел,по прибытии его отправили в больницу для простонародья,так как не было документов,но шкипер нашёл его и привел доктора.Левша просил передать,чтобы не чистили ружья кирпичом,так как англичане так не чистят,врач передал графу Чернявскому,но то не обратил на это внимания.Возможно от этого мог зависить итог Крымской войны.
Детство провёл в отцовском имении в сельце Немцово Боровского уезда Калужской губернии[6]. В первоначальном обучении Радищева принимал, по-видимому, непосредственное участие его отец, человек набожный, хорошо владевший латынью, польским, французским и немецким языками. Как было принято в то время, русской грамоте ребёнка учили по часослову и псалтырю. К его шести годам к нему был приставлен учитель французского, но выбор оказался неудачным: учитель, как потом узнали, был беглым солдатом. Вскоре после открытия Московского университета, около 1756 года, отец повёз Александра в Москву, в дом дяди по матери (родной брат которого, А. М. Аргамаков, был в 1755—1757 годах директором университета). Здесь Радищев был поручен заботам очень хорошего француза-гувернёра, бывшего советника руанского парламента, бежавшего от преследований правительства Людовика XV. Дети Аргамаковых имели возможность заниматься на дому с профессорами и преподавателями университетской гимназии, поэтому нельзя исключить, что Александр Радищев готовился здесь под их руководством и хотя бы отчасти, программу гимназического курса.
В 1762 году, после коронации Екатерины II, Радищев был в пажи и направлен в Петербург для обучения в Пажеском корпусе. Пажеский корпус готовил не учёных, а придворных, и пажи были обязаны прислуживать императрице на балах, в театре, за парадными обедами.
Через четыре года, в числе двенадцати молодых дворян, он был отправлен в Германию, в Лейпцигский университет для обучения праву. За время, проведенное там, Радищев колоссально расширил свой кругозор. Помимо основательной научной школы, он воспринял идеи передовых французских просветителей, труды которых в огромной степени подготовили почву для разразившейся через двадцать лет буржуазной революции.
Из товарищей Радищева особенно замечателен Фёдор Ушаков по тому большому влиянию, какое он оказал на Радищева, написавшего его «Житие» и напечатавшего некоторые из сочинений Ушакова. Ушаков был человек более опытный и зрелый, нежели другие его сотоварищи, которые и признали сразу его авторитет. Он служил для других студентов примером, руководил их чтением, внушал им твёрдые нравственные убеждения. Здоровье Ушакова было расстроено ещё до поездки за границу, а в Лейпциге он ещё испортил его, отчасти плохим питанием, отчасти чрезмерными занятиями, и захворал. Когда доктор объявил ему, что «завтра он жизни уже не будет причастен», он твёрдо встретил смертный приговор. Он простился с своими друзьями, потом, призвав к себе одного Радищева, передал в его распоряжение все свои бумаги и сказал ему: «помни, что нужно в жизни иметь правила, дабы быть блаженным». Последние слова Ушакова «неизгладимой чертой ознаменовались на памяти» Александра Николаевича Радищева.
Пластов привёз блоху императору,то ничего не заметили,блоха не танцевала,а Левша сказал,что посмотрите в микроскоп, и увидели и удивились,что работники подковали блоху на подошвах стояли имена мастеров,но имени Левши не было,он изготавливал гвоздики.Левшу наградили.Левшу отослали Англию ,чтобы показать как талантлив русский народ,там его водили по заводам,предлагали остаться и жениться,но он решил вернуться домой.Ему дали денег золотые часы.По дороге он поспорил с полшкирером,что перепьет его,но сильно заболел,по прибытии его отправили в больницу для простонародья,так как не было документов,но шкипер нашёл его и привел доктора.Левша просил передать,чтобы не чистили ружья кирпичом,так как англичане так не чистят,врач передал графу Чернявскому,но то не обратил на это внимания.Возможно от этого мог зависить итог Крымской войны.
Детство провёл в отцовском имении в сельце Немцово Боровского уезда Калужской губернии[6]. В первоначальном обучении Радищева принимал, по-видимому, непосредственное участие его отец, человек набожный, хорошо владевший латынью, польским, французским и немецким языками. Как было принято в то время, русской грамоте ребёнка учили по часослову и псалтырю. К его шести годам к нему был приставлен учитель французского, но выбор оказался неудачным: учитель, как потом узнали, был беглым солдатом. Вскоре после открытия Московского университета, около 1756 года, отец повёз Александра в Москву, в дом дяди по матери (родной брат которого, А. М. Аргамаков, был в 1755—1757 годах директором университета). Здесь Радищев был поручен заботам очень хорошего француза-гувернёра, бывшего советника руанского парламента, бежавшего от преследований правительства Людовика XV. Дети Аргамаковых имели возможность заниматься на дому с профессорами и преподавателями университетской гимназии, поэтому нельзя исключить, что Александр Радищев готовился здесь под их руководством и хотя бы отчасти, программу гимназического курса.
В 1762 году, после коронации Екатерины II, Радищев был в пажи и направлен в Петербург для обучения в Пажеском корпусе. Пажеский корпус готовил не учёных, а придворных, и пажи были обязаны прислуживать императрице на балах, в театре, за парадными обедами.
Через четыре года, в числе двенадцати молодых дворян, он был отправлен в Германию, в Лейпцигский университет для обучения праву. За время, проведенное там, Радищев колоссально расширил свой кругозор. Помимо основательной научной школы, он воспринял идеи передовых французских просветителей, труды которых в огромной степени подготовили почву для разразившейся через двадцать лет буржуазной революции.
Из товарищей Радищева особенно замечателен Фёдор Ушаков по тому большому влиянию, какое он оказал на Радищева, написавшего его «Житие» и напечатавшего некоторые из сочинений Ушакова. Ушаков был человек более опытный и зрелый, нежели другие его сотоварищи, которые и признали сразу его авторитет. Он служил для других студентов примером, руководил их чтением, внушал им твёрдые нравственные убеждения. Здоровье Ушакова было расстроено ещё до поездки за границу, а в Лейпциге он ещё испортил его, отчасти плохим питанием, отчасти чрезмерными занятиями, и захворал. Когда доктор объявил ему, что «завтра он жизни уже не будет причастен», он твёрдо встретил смертный приговор. Он простился с своими друзьями, потом, призвав к себе одного Радищева, передал в его распоряжение все свои бумаги и сказал ему: «помни, что нужно в жизни иметь правила, дабы быть блаженным». Последние слова Ушакова «неизгладимой чертой ознаменовались на памяти» Александра Николаевича Радищева.