Однажды утром я проснулся и обнаружил, что превратился в кота. Заметил я это не сразу, а только тогда, когда потягивался. Тогда меня настиг испуг. Но спустя время я понял, что это просто отлично, ты можешь спать сколько влезит, гулять, кушать, не ходить в школу. Но стоило мне выйти на улицу, как ощущение счастья пропало. Проблема первая: я был маленького роста и проходящие мимо люди пинали меня ногами. Проблема вторая: я был черного, как смоль, цвета, а люди то суеверные. Перебегать дорогу было страшно, так как машины норовили превратить меня в лепешку. Каждая секунда моей жизни превращалась в невыносимые страдания. Все чего я хотел, это вернуться домой в теплую кроватку. Поздно вечером весь побитый и помятый я вернулся домой, но дверб оказалась заперта. Тогда мне пришлось свернувшись клубочком лечь на грязный коврик перед входной дверью. "Это просто страшный сон..." - подумал я, засыпая.
1.Бедная старушка, привыкшая уже к таким поступкам своего мужа, печально глядела, сидя на лавке.2.Когда, лишившись дома и кровли, стал здесь отважен человек; когда на пожарищах, в виду грозных соседей и вечной опасности, селился он и привыкал глядеть им прямо в очи, разучившись знать, существует ли какая боязнь на свете.3.Это не было строевое собранное войско, его бы никто не увидал; но в случае войны и общего движенья в восемь дней, не больше, всякий являлся на коне, во всем своем вооружении,получа один только червонец платы от короля, – и в две недели набиралось такое войско, какого бы не в силах были набрать никакие рекрутские наборы.4.Он любил простую жизнь козаков и перессорился с теми из своих товарищей, которые были наклонны к варшавской стороне,называя их холопьями польских панов.5.Уже кони, чуя рассвет, все полегли на траву и перестали есть; верхние листья верб начали лепетать.6.Все сели, не выключая даже и хлопцев, стоявших почтительно у дверей.7.Бульба вскочил на своего Черта, который бешено отшатнулся,почувствовав на себе двадцатипудовое бремя, потому что Тарас был чрезвычайно тяжел и толст.8.Молодые козаки ехали смутно и удерживали слезы, боясь отца, который, с своей стороны, был тоже несколько смущен, хотя
