Была у меня собака Джемка. Хороший, воспитанный лабрадор. Однажды мы поехали с ней купаться. Это был первый раз, когда я взял ее с собой на озеро. Солнышко пригревало сильно и вода манила своей прохладой. Я разделся, вошел в воду и поплыл. Тут Джемку как подменили. Стала она по берегу бегать, лаять. Наверное, подумала, что я тону. Я стал звать ее, показывая, что все хорошо. Но Джемка, наверное, подумала наоборот. Она бросилась в воду и поплыла ко мне. Когда она была уже рядом со мной, ухватила меня за волосы и потащила к берегу. Я решил не сопротивляться. Так Джемка " " меня. Теперь мы часто плаваем вместе, но Джемка всегда настороже.
Что и жизнь в такой тревоге! Он хочет покоя, но не в состоянии добиться его своими силами, так как слаб, ленив, то спит, то в забытьи. Он щедр на пышные обещания, не задумываясь об их исполнении (Горы золота сулит). Увидев мертвых сыновей, Дадон по ритуалу воет (Пушкин включает несколько строк причитания), но в нем живы инстинкты сластолюбца, которые сильнее всего. Перед шамаханской царицей он замирает как пред солнцем птица ночи, а потом кощунственно наслаждается ее красотой, пирует над трупами сыновей. Далее еще глубже разоблачается внутреннее уродство Дадона. Его второй диалог с мудрецом обнажает грубое, неблагодарное сердце, злоупотребление властью («Полно, знаешь ли кто я?», «Убирайся, цел пока; Оттащите старика!»), гневливость:
