olqa252ru

28.03.2022 19:08 •  Русский язык

Задание. Прочитайте размышления о состоянии русского языка ученых, писателей, журналистов. С какими характеристиками вы можете согласиться, с чем готовы поспорить? Приведите примеры из современных средств массовой информации, произведений массовой литературы, из реклам и других типов текстов, которые подтвердили бы вашу точку зрения. 1) В целом все процессы связываются с бурным «языкотворчеством» — и с массой новаций. <…> Перестраиваются отношения между центром и периферией, изменяются стилевые координаты и стилистические оценки в разных типах речи, складываются новые принципы взаимодействия книжно-письменной и устно-разговорной стихий — в значительной мере под влиянием массовой коммуникации, все более берущей на себя роль литературно-языкового образца, которую в русской истории безраздельно играла художественная литература. Резко возрастает вариативность средств выражения, границы литературного стандарта становятся прозрачными, общество становится терпимым к ошибкам, нарушениям нормы (В. Г. Костомаров).

2) Большинство людей, когда к ним подходят с микрофоном, чтобы о чем-нибудь спросить, обнаруживает поразительное не умение складывать простейшие слова. Удручающее косноязычие горожанина происходит, очевидно, от дефицита общения <…>. Книги читать почти перестали. <…> Родной язык становится всеобщим достоянием нации почти исключительно через эфир и прессу (Н. В. Вайнонен).
3) Мода на слова куда прилипчивей, чем на платья, потому что сменить гардероб встанет дорого, а модные слова приобретаются даром. Нынче модно слово «элита» в том значении, в каком оно употребляется в английском. И вот числят в «элите» политиков и бизнесменов, то есть людей богатых и успешных в своей карьере; политологи важно толкуют о взаимоотношениях «местных элит», куда входят откровенно темные личности. Но у нас в России элитой всегда называли носителей высшей культуры и духовности — как раз в отличие от министров и миллионеров. Потеря этого оттенка, преобразование в элиту вульгарных выскочек означает пренебрежение к духовным ценностям, даже если усердные повторятели ходкого слова ничего такого не помышляют (М. Чулаки).

4) К сленгу и всяким жаргонам я отношусь в целом неплохо. В них происходит активное словотворчество, которое литературный язык не всегда может себе позволить. По существу, они являются полигонами для всевозможных языковых экспериментов. Использование сленга в обычном разговоре создает особый эффект и делает речь довольно выразительной. И я даже завидую всем этим «колбасить не по-детски», «стопудово» и «атомно» (сам-то их использую нечасто), потому что «говорить по-русски» — значит не только «говорить правильно», как время от времени требует телеканал «Культура», но и с удовольствием, а стало быть, эмоционально и творчески (или, может быть, сейчас лучше сказать — креативно?). А сленг, конечно же, эмоциональнее литературного языка. Иногда жаргонные слова заполняют некоторую лакуну в литературном языке, т.е. выражают важную идею, для которой не было отдельного слова. Такими словами стали, например, достать и наезд. Они очень популярны и часто встречаются в устном общении, хотя бы потому, что точнее одним словом не скажешь. Не только в разговорной речи, но и в письменных текстах теперь используется очень много жаргонных словечек. Но все-таки я удивился, прочтя в заявлении МИД фразу «акт террористического беспредела». Меня поразило, как легко слово «беспредел», еще недавно «криминальный жаргонизм», описывавший прежде всего ситуацию в лагере, преодолело границы зоны и вошло в официальный язык , этих примеров достаточно. Думаю, что почти у каждого, кто обращает внимание на родной язык, найдутся претензии к сегодняшнему его состоянию — похожие или, может быть, какие-то другие (вкусы ведь у нас у всех разные, в том числе и языковые) (М. Кронгауз).