Победа в завоевательных войнах, победа в освободительных во все исторические времена
обрамлялись в торжество: победители пытались увековечить победу в памятниках. Но монумент, открытый 8 мая 1950 года в берлинском Трептов-парке на месте захоронения пяти тысяч советских солдат и офицеров - редчайший в истории пример. Победа увековечена не на родине победителей, а на земле побежденных. Но не в унижение и не в оскорбление немецкого народа, а в ознаменование освобождения и самого немецкого народа.
Глазами наших потомком предстанет тринадцатиметровый монумент. На Кургане – постамент, а на постаменте – отлитый из бронзы воин с мечом в одной руке, с ребенком – на другой… Меч разрубил свастику, его тяжкая сталь притиснула обрубки к земле, а для верности, для того, чтобы свастика канула в Лету, воин ступил на них подметкой солдатского сапога.
Далеко не все знают, что по первоначальной задумке в Трептов-парке должна была стоять величественная фигура Иосифа Сталина. И в руках этот бронзовый идол должен был держать глобус. Мол, «весь мир у нас в руках».
Но автор монумента, фронтовик скульптор Вучетич, подготовил ещё один вариант – позировать должен был обычный солдат, протопавший от стен Москвы до Берлина немецкую девочку. Говорят, именно этот вариант выбрал сам вождь всех времен и народов. И только попросил заменить автомат в руках солдата на что-то более символическое, например меч. И чтобы он рубил фашискую свастику.
Меч и свастика! Возмездие свершилось… Но меч должна держать рука. Чья рука? Чья рука в конечном счете нанесла сокрушительный удар мечом по свастике, что за народ наложил на фашизм как явление тяжелую дань?
Когда сегодняшний наблюдатель или будущий созерцатель переведут взгляд с меча и свастики на лицо воина, они узнают в его лице черты славянина, черты той нации, которая по планам безумствующих расистов была обречена на унижение. «Посеявший ветер – пожнет бурю!»
Тот на плечи кого легла главная тяжесть, достоин этого меча – и этого символа – русский, советский воин… За его спиной – тяжелые ратные труды. Может быть, даже немного устало и расслабленно опустилась рука с тяжелым мечом, натруженная рука, она колоть и рубить устала, вздулись вены на ней, бьется в жилах еще не успокоившаяся кровь ратных волнений, под ногами – дымы пожарищ и тлеющие пепелища; но уже иные ветры – не ветры битв – овевают его лицо. Может быть, они и несут прохладу разгоряченному битвой, но много в них ещё тревоги и нет отдохновения воину – рука его не выпустила меч, а её расслабленность обманчива, и есть ещё в этой руке сила, чтобы защитить будущее мира, которое держит другая рука, - ребенка, ибо ему жить на отвоёванной земле. Поэтому нет в глазах воина спокойствия, и не усталость в них, а тревога и раздумье: вдруг опять придется поднять меч… А лучше бы
Жил-Был маленький тостер. Его только-только изобрели, и поэтому, больше всего на свете он мечтал сделаться нужным, чтобы его любили и заботились о нем. Заботы ему конечно хватало и на заводе, но он хотел чтобы о нем заботились не потому что так надо, а потому что его любили. И вот настал долгожданный день, когда его должны были увезти в магазин. У него была своя коробка с прозрачным окошком, но никто не хотел его брать, ведь он был такой маленький! Маленький тостер уже начал отчаиваться, но в один прекрасный день вся его жизнь изменилась. Как-то раз в магазин пришла одна маленькая девочка с мамой, и они долго ходили и выбирали себе что-то для кухни. Наконец, их взгляд упал на маленький тостер. Маленький тостер до того понравился девочке, что она стала упрашивать маму купить его. Купив маленький тостер, мама с дочкой отнесли его домой. До чего же тостер был рад! Но как оказалось, жизнь полна для разочарований. Придя в новую семью, тостер сразу огорчился. На столе уже стоял большой и хороший тостер. Оказалось, с ним будут всего лишь играть! Спустя игр пять тостер не выдержал и сломался. Мама девочки решила сэкономить деньги и не нести его в ремонт. << Он бы все равно когда-нибудь сломался бы>>. И маленький тостер оказался на
Победа в завоевательных войнах, победа в освободительных во все исторические времена
обрамлялись в торжество: победители пытались увековечить победу в памятниках. Но монумент, открытый 8 мая 1950 года в берлинском Трептов-парке на месте захоронения пяти тысяч советских солдат и офицеров - редчайший в истории пример. Победа увековечена не на родине победителей, а на земле побежденных. Но не в унижение и не в оскорбление немецкого народа, а в ознаменование освобождения и самого немецкого народа.
Глазами наших потомком предстанет тринадцатиметровый монумент. На Кургане – постамент, а на постаменте – отлитый из бронзы воин с мечом в одной руке, с ребенком – на другой… Меч разрубил свастику, его тяжкая сталь притиснула обрубки к земле, а для верности, для того, чтобы свастика канула в Лету, воин ступил на них подметкой солдатского сапога.
Далеко не все знают, что по первоначальной задумке в Трептов-парке должна была стоять величественная фигура Иосифа Сталина. И в руках этот бронзовый идол должен был держать глобус. Мол, «весь мир у нас в руках».
Но автор монумента, фронтовик скульптор Вучетич, подготовил ещё один вариант – позировать должен был обычный солдат, протопавший от стен Москвы до Берлина немецкую девочку. Говорят, именно этот вариант выбрал сам вождь всех времен и народов. И только попросил заменить автомат в руках солдата на что-то более символическое, например меч. И чтобы он рубил фашискую свастику.
Меч и свастика! Возмездие свершилось… Но меч должна держать рука. Чья рука? Чья рука в конечном счете нанесла сокрушительный удар мечом по свастике, что за народ наложил на фашизм как явление тяжелую дань?
Когда сегодняшний наблюдатель или будущий созерцатель переведут взгляд с меча и свастики на лицо воина, они узнают в его лице черты славянина, черты той нации, которая по планам безумствующих расистов была обречена на унижение. «Посеявший ветер – пожнет бурю!»
Тот на плечи кого легла главная тяжесть, достоин этого меча – и этого символа – русский, советский воин… За его спиной – тяжелые ратные труды. Может быть, даже немного устало и расслабленно опустилась рука с тяжелым мечом, натруженная рука, она колоть и рубить устала, вздулись вены на ней, бьется в жилах еще не успокоившаяся кровь ратных волнений, под ногами – дымы пожарищ и тлеющие пепелища; но уже иные ветры – не ветры битв – овевают его лицо. Может быть, они и несут прохладу разгоряченному битвой, но много в них ещё тревоги и нет отдохновения воину – рука его не выпустила меч, а её расслабленность обманчива, и есть ещё в этой руке сила, чтобы защитить будущее мира, которое держит другая рука, - ребенка, ибо ему жить на отвоёванной земле. Поэтому нет в глазах воина спокойствия, и не усталость в них, а тревога и раздумье: вдруг опять придется поднять меч… А лучше бы
Онаа была построена 8 мая 1949 года
Жил-Был маленький тостер. Его только-только изобрели, и поэтому, больше всего на свете он мечтал сделаться нужным, чтобы его любили и заботились о нем. Заботы ему конечно хватало и на заводе, но он хотел чтобы о нем заботились не потому что так надо, а потому что его любили. И вот настал долгожданный день, когда его должны были увезти в магазин. У него была своя коробка с прозрачным окошком, но никто не хотел его брать, ведь он был такой маленький! Маленький тостер уже начал отчаиваться, но в один прекрасный день вся его жизнь изменилась. Как-то раз в магазин пришла одна маленькая девочка с мамой, и они долго ходили и выбирали себе что-то для кухни. Наконец, их взгляд упал на маленький тостер. Маленький тостер до того понравился девочке, что она стала упрашивать маму купить его. Купив маленький тостер, мама с дочкой отнесли его домой. До чего же тостер был рад! Но как оказалось, жизнь полна для разочарований. Придя в новую семью, тостер сразу огорчился. На столе уже стоял большой и хороший тостер. Оказалось, с ним будут всего лишь играть! Спустя игр пять тостер не выдержал и сломался. Мама девочки решила сэкономить деньги и не нести его в ремонт. << Он бы все равно когда-нибудь сломался бы>>. И маленький тостер оказался на
Объяснение: