Написать сжатое заранее ! однажды зимой с телевизионных экранов омска прозвучало обра¬щение врачей к зрителям: пострадавшему человеку требова¬лась донорская кровь. люди сидели в тёплых уютных квартирах, никто не знал о делах друг друга, никто не собирался, да и не мог контролировать человече¬ские поступки. любой человек мог потом сказать: я не смотрел теле¬визор, я обращения не слышал. но контролёр всё ж у большинства был. высший нравственный контролёр — совесть. но ведь и только! да, и только. но это «только», эта единственная избирательность и оказывалась главной в последующие минуты, когда человек начинал действовать. на трамваях, на автобусах, на такси люди добирались до больницы. дежурные медсестры выходили их встречать. за 30 ми¬нут в больницу приехало 320 человек. пострадавший был я захотел встретиться хотя бы с некоторыми из этих людей. я за¬ходил в их дома, разговаривал, выясняя мотивы поступка, мучитель¬но подыскивал слова и ощущал, как не хватает этих слов не только мне, но и самим я до сих пор чувствую неловкость тех бе¬сед, выяснений. главное заключалось и заключается в том, что люди эти действовали, исходя из других мотивов. нравственный долг - их главный, их основной мотив. поступок этих людей - не яркая вспыш¬ка, а норма поведения, и выпытывать мотив действия, направленно¬го на человеку, попавшему в беду, было воистину нелепо. на самом деле исследовать нужно в первую очередь нравствен¬ную атмосферу, обстановку, позволяющую воспитывать в людях по¬добное понимание чувства долга, подобную отзывчивость. это дейст¬вительно необходимо, ибо важно, чтобы проявление гуманных свойств человеческой души стало для каждого естественной потреб¬ностью. для каждого! с особой ясностью я помню лица моих давних собеседников в мо¬менты, когда их поступок многими журналистами характеризовался как подвиг. нет, эти люди хорошо знали, что подвиг - одно, а выпол¬нение нравственного долга — другое. журналисту это следовало знать тоже. как и то, что каждый из этих людей, вообще каждый из этих людей, вообще каждый человек преступить личное благо¬получие ради другому человеку и на гораздо боль¬шее. именно такой человек не допустит столкновения, конфликта между личным интересом и интересом общественным. одно начало берёт в другом. большое — в малом, великое — в большом.
Однажды зимой с телевизионных экранов прозвучало обращение врачей к зрителям: пострадавшему человеку требова¬лась донорская кровь. Люди сидели в тёплых уютных квартирах, никто не знал о делах друг друга Любой человек мог потом сказать: я не смотрел теле¬визор, я обращения не слышал. Но контролёр всё ж у большинства был. Высший нравственный контролёр — совесть. На трамваях, на такси (!) люди добирались до больницы. Дежурные медсестры выходили их встречать. За 30 ми¬нут в больницу приехало 320 человек. Пострадавший был Я захотел встретиться хотя бы с некоторыми из этих людей. Я за¬ходил в их дома, разговаривал, выясняя мотивы поступка,Главное заключалось и заключается в том, что люди эти действовали, исходя из других мотивов. Нравственный долг - их главный, их основной мотив. Поступок этих людей - не яркая вспыш¬ка, а норма поведения, и выпытывать мотив действия, направленно¬го на человеку, попавшему в беду. С особой ясностью я помню лица моих давних собеседников в мо¬менты, когда их поступок многими журналистами характеризовался как подвиг. Журналисту это следовало знать тоже. Как и то, что каждый из этих людей, вообще каждый из этих людей, вообще каждый человек преступить личное благо¬получие ради другому человеку.
Не сильно сократила?)