Красив и печален русский лес в ранние осенние дни. На золотом фоне пожелтевшей листвы выделяются яркие пятна клёнов и осин, раскрашенных осенью. Шелестит под ногами листва, опавшая с деревьев. Кое-где виднеется шляпка позднего подосиновика. Тонко просвистит рябчик, прокричат в небе журавли, пролетающие косяком. Что-то грустное, прощальное слышится и видится в осеннем лесу, наполненном тишиной. Идёшь по такому лесу, расцвеченному красками, и поэтическим чувством наполняется душа. Бабьим летом называли на деревне это осеннее краткое время. Прозрачен и чист воздух, прозрачна вода в лесных ручьях. Ещё цветут осенние поздние цветы. Готовятся к отлёту певчие птицы. Иногда затрещит в лесу дрозд, застучит дятел, сидящий на сухом дереве. Ещё зелёный стоит на краю леса старый развесистый дуб, роняющий на землю спелые жёлуди. 1) Выпишите из текста действительные причастия настоящего времени. Выделите суффикс причастий.
2) Выпишите из текста 2 словосочетания страдательное причастие + существительное. Выделите главное слово. От главного слова к зависимому поставьте вопрос.
3) Выпишите из текста действительные причастия времени. Выделите суффикс причастий.
4) Графически выделите в тексте предложения с причастным оборотом.
Одно из лучших полотен Грабаря \"Февральская лазурь\" поражает силой и чистотой цвета, ослепляет лазорево-синим небом. Плотными мазками написаны огромные белоствольные берёзы на первом плане. Небо уходит в бескрайнюю высь. Пространство наполнено светом и воздухом. Низкий горизонт усиливает впечатление монументальности деревьев
Н. Рыленков в одном из своих стихотворений написал:
Здесь мало увидеть,
Здесь нужно всмотреться,
Чтоб ясной любовью
Наполнилось сердце.
Грабарю удалось всмотреться в природу и передать её красоту и величие.
Обратимся к воспоминаниям художника и послушаем, как он работал над картиной.
“Я стоял около дивного экземпляра берёзы, редкостного по ритмическому строению ветвей, заглядевшись на неё. Я уронил палку и нагнулся, чтобы её поднять. Когда я взглянул на верхушку берёзы снизу, я обомлел от открывшегося передо мной зрелища фантастической красоты: какие-то перезвоны и перекликания всех цветов радуги, объединённых голубой эмалью неба! “Если бы хоть десятую долю этой красоты передать, то и это будет бесподобно”,- подумал я.
Февраль стоял изумительный. Солнце светило ежедневно, и мне посчастливилось писать без перерыва около двух с половиной недель, пока я не кончил картину. Писал я с зонтиком, окрашенным в голубой цвет”.