Фрейд считает, что религиозные представления произошли из той же самой потребности, что и все завоевания культуры, – из необходимости защитить себя от подавляющей сверхмощи природы. К этому присоединился другой мотив – стремление исправить болезненно ощущаемые несовершенства культуры, компенсировать ее дефекты и наносимый ею вред. «Боги, – пишет Фрейд, – сохраняют свою троякую задачу: нейтрализуют ужас перед природой, примиряют с грозным роком, выступающим прежде всего в образе смерти, и вознаграждают за страдания и лишения, выпадающие на долю человека в культурном сообществе»*. Ученый связывает происхождение религии с бес перед внутренними инстинктивными силами, видит в ней «арсенал представлений, порожденных потребностью сделать человеческую бес легче переносимой».
Блаженной Симон родился в местечке Оделеве, которое стояло на берегу реки Волги в Плесской волости. Родители его, Иродион и Мария были набожными и благочестивыми людьми. Не удивительно, что в такой семье вырос такой угодник Божий как святой Симон.
Уже с юных лет Симон имел к Господу такую сильную любовь, что не смог находиться в отчем доме, а тайно ушел из него, приняв на себя подвиг юродства. Поселился блаженный в самой чаще густого и непроходимые леса. Но невозможно даже в лесной чаще долго скрываться такому светильнику Божиему, как святой Симон: по Божиему попущению он был обнаружен жителями веси Ялнатской, что в уезде города Юрьевца Поволжского, которые рубили деревья и собирали мед рядом с местом, где поселился блаженный Симон.
Святой Симон никогда не забывал про храм Божий, а ревностно и часто посещал его, вознося Господу свои молитвы и прославлял Его святое имя. Над блаженным постоянно издевались злые люди, однако он кротко и смиренно переносил все насмешки и поношения, не держа ни капли злобы в сердце на своих досадителей. И зимой, и летом святого Симона видели одетым лишь в одну рубашку, у него никогда не было обуви. Спал он на голой земле под открытым небом.
Прожив немало лет в Ялнатском селении, Симон переселился в город Юрьевец и здесь также продолжал подвизаться подвигом юродства Христа ради. Часто добрые люди давали ему одежду или сапоги, но он оставлял всё сие, а облекался в худое вретище. У святого был обычай приходить часто на постоялой двор. В зимнюю пору он часто проводил здесь ночи. Тогда он молился, бодрствовал; часто хозяева и ночевавшие там выгоняли его на стужу. Нередко он ходил по берегу реки Волги, и часто в зимнее время можно было видеть след его обнаженных ног. От суровой жизни кожа его совсем почернела и прилипла к костям. Часто он при многих обличал и поносил сам себя; так смирял он свою плоть и дух. За свою благочестивую жизнь он еще при жизни сподобился получить дар прозрения, так что мог видеть то, что было скрыто от других.
Уже с юных лет Симон имел к Господу такую сильную любовь, что не смог находиться в отчем доме, а тайно ушел из него, приняв на себя подвиг юродства. Поселился блаженный в самой чаще густого и непроходимые леса. Но невозможно даже в лесной чаще долго скрываться такому светильнику Божиему, как святой Симон: по Божиему попущению он был обнаружен жителями веси Ялнатской, что в уезде города Юрьевца Поволжского, которые рубили деревья и собирали мед рядом с местом, где поселился блаженный Симон.
Святой Симон никогда не забывал про храм Божий, а ревностно и часто посещал его, вознося Господу свои молитвы и прославлял Его святое имя. Над блаженным постоянно издевались злые люди, однако он кротко и смиренно переносил все насмешки и поношения, не держа ни капли злобы в сердце на своих досадителей. И зимой, и летом святого Симона видели одетым лишь в одну рубашку, у него никогда не было обуви. Спал он на голой земле под открытым небом.
Прожив немало лет в Ялнатском селении, Симон переселился в город Юрьевец и здесь также продолжал подвизаться подвигом юродства Христа ради. Часто добрые люди давали ему одежду или сапоги, но он оставлял всё сие, а облекался в худое вретище. У святого был обычай приходить часто на постоялой двор. В зимнюю пору он часто проводил здесь ночи. Тогда он молился, бодрствовал; часто хозяева и ночевавшие там выгоняли его на стужу. Нередко он ходил по берегу реки Волги, и часто в зимнее время можно было видеть след его обнаженных ног. От суровой жизни кожа его совсем почернела и прилипла к костям. Часто он при многих обличал и поносил сам себя; так смирял он свою плоть и дух. За свою благочестивую жизнь он еще при жизни сподобился получить дар прозрения, так что мог видеть то, что было скрыто от других.