Кого можно считать героем нашего времени? ответ на этот вопрос у каждого свой. Кто-то считает, что герой тот, кто обладает немереной силой, безумной смелостью, выносливостью, а для кого-то понятия о героизме остались неизменными. Для многих так и остаются героями те, кто могут перевести бабушку через дорогу, снять кошку с дерева, защитить слабого. Так что! Кому-то для звания героя хватит простой жалости к слабому, а для кого-то нужны Мировые поступки. Я считаю, что слово «герой» - своеобразный антоним к словам трус, подлец, ничтожество, слабак. И кто же тогда он - нынешний современный герой?? Во-первых, нынешний герой не может быть встроен в систему. Не потому, что большинство людей находятся в оппозиции к системе; возможно, большинство даже поддерживает ее. Но он должен быть в стороне для того, чтобы народ чувствовал его своим. Настоящий герой обычно проникает снизу, а не сверху. Во-вторых, настоящий герой — это человек, который совершает поступок реальный. Мне кажется, что запрос очень сильный на героев тогда, когда не хватает ориентиров. Герои ведь не нужны сами себе, они нам нужны, людям. Мы же должны вехи себе какие-то расставить. Если бы мы, предположим, предстали перед неким судом, некоторые из этих ребят, которых мы героями видим, вполне подошли бы в качестве судей. В-третьих, герой должен быть непохож на других. Он - индивидуальность. Он-личность.Он- целая Вселенная. Я бы назвала современным героем человека с открытой доброй душой. Человека, который может излечить словом. Он не боится быть странным, непонятым. Я его вижу таким… Его тревожил только звездопад, он сочетал замашки стихотворца и лазерное зрение провидца, но в основном работал наугад. Не находя сочувствия ни в ком, такой же одинокий как предметы, он зажигал от взгляда сигареты, или ходил по снегу босиком... В наше время цениться душа. А она избита. Шрамы, шрамы, шрамы. И единственным лечением является слово. Такое маленькое теплое слово. И неважно от кого оно услышано.Важно само воздействие на раненного человека. Воздействие слова на душу человека можно рассмотреть на отношении растений и солнца. Если полноценно-живущее растение убрать с солнца, его зеленые листики станут погибать. Как раненная душа будет погибать от шрамов. А вот если направить хотя бы один солнечный лучик на растение, то в процессе фотосинтеза оно наберет свой зеленый цвет. Так же избитая душа обретет свою целостность при излечении словом. Но в наши двухтысячные на такого героя смотрят скорее как на зрелище, чем как на ориентир. Считаю ли я себя героем? Нет. Не было еще ничего такого в моей жизни, чем бы я могла гордиться. Не знаю почему. Наверное, я еще маленькая для великих поступков. Людей, которые нуждаются в много, и поэтому когда я смогу лечить словом делом и оживлять жестом, я буду делать то самое добро, в котором нуждаются абсолютно все израненные души. А пока, находясь в ранге «простого человека» я буду просто стараться подарить кусочек теплоты людям, находящимся рядом со мной.
Депрессия - не печаль. Это холодное отсутствие чувств.
Я не могу оглянуться назад и назвать себя неудачницей.
Меньше будешь спрашивать — меньше вранья услышишь.
Интервью выбивает меня из колеи на половину рабочего дня.
Ведь человек-это не свойство характера, а сделанный им выбор.
Я вовсе не отшельница. Просто не люблю обсуждать свою работу.
Лучше всего, когда идеи приходят к тебе именно так, неожиданно.
Защитить детей от их собственного воображения просто невозможно.
Откровенно говоря, в лучшем случае я думала, что о моих книгах опубликуют отзыв.
Мне не нравится мысль о том, что я — знаменитость. Я неуютно чувствую себя от этого.
Когда я хочу что-нибудь почитать просто на ночь, я никогда не беру собственные книги.
При обсуждении теряешь всю энергию, которая нужна для того, чтобы эту работу выполнить.
Второй лучший момент был, когда мне позвонил агент и сказал: «У нас контракт с Блумсбери».
Знание, что ты стал мудрее и сильнее вследствие неудач, увеличивает к выживанию.
Настоящие писатели сидят дома и пишут, а не разглагольствуют о том, что они собираются написать.
Было приятно осознавать, что есть хотя бы одна вещь, которую я делаю хорошо, и это умение писать.
Когда писатель пишет книгу, он не обязательно должен включать в нее список любимых цветов героев.
Жизнь не обязана быть удобной. И в этом я нахожу успокоение - для себя и для всех, кто запутался в жизни.
Самым лучшим моментом в моей жизни был тот, когда родилась моя дочь, и мне дали ее на руки в больнице.
Мне буквально не по себе, когда я перестаю писать. Неделя – это примерно тот срок, который я могу стерпеть.
Некоторые фанаты знают мои книги лучше меня самой. Зато я знаю, что произойдет дальше и я знаю предысторию.
бывает слишком тяжелым для того, чтобы повсюду носить его с собой. Иногда о нем стоит забыть ради будущего.
Я знаю наверняка: любовь – самая значительная вещь. Что сильнее слов «я тебя люблю»? Она сильнее страха, сильнее смерти.
Мечтаю написать энциклопедию магического мира, где я могла бы уделить больше внимания второстепенным персонажам книги.
Нет, отопление у нас было. Мыши тоже, но отопление все-таки было. Шесть месяцев я жила только на пособие по безработице. Это было ужасно.
У меня была обожаемая дочь Джессика, старая пишущая машинка и великая идея. Благодаря этой прочной основе я смогла перестроить свою жизнь.
Все люди хотят, чтобы их жизнь была удобной. Но первая из четырех великих истин Будды гласит: жизнь есть страдание. Мне очень нравятся эти слова.
Сейчас я активнее, чем была когда-либо в жизни, счастливее, чем когда была ребенком, подростком, девушкой. Возможно, средний возраст – мое время.
У меня не было ощущения, что я что-то придумываю. Я просто проводила расследование во всех направлениях, чтобы выяснить, что должно было произойти.
Я могу быть мужчиной, женщиной, молодой или старой. Пока я пишу книги, им будет интересно увидеть автора книг о Гарри Поттере, но я лично их не интересую.
Деньги дают свободу. Это суперсила. Когда есть деньги, ты не стоишь перед выбором – какую из вещей взять, одну или вторую. Ты понимаешь, что можешь купить обе.
Я верю в бога. И похоже, именно это больше всего возмущает южных католиков. Почему-то они предпочли бы меня видеть убежденной атеисткой, нежели верующим человеком.
Когда я принимаюсь за работу, я не говорю себе: «Вот здесь я проведу черту, вот та мораль, которую я должна показать детям». Мне это и в голову не приходит. Я пишу о том, о чем хочу.
Я считаю, что слово «герой» - своеобразный антоним к словам трус, подлец, ничтожество, слабак.
И кто же тогда он - нынешний современный герой??
Во-первых, нынешний герой не может быть встроен в систему. Не потому, что большинство людей находятся в оппозиции к системе; возможно, большинство даже поддерживает ее. Но он должен быть в стороне для того, чтобы народ чувствовал его своим. Настоящий герой обычно проникает снизу, а не сверху.
Во-вторых, настоящий герой — это человек, который совершает поступок реальный.
Мне кажется, что запрос очень сильный на героев тогда, когда не хватает ориентиров. Герои ведь не нужны сами себе, они нам нужны, людям. Мы же должны вехи себе какие-то расставить. Если бы мы, предположим, предстали перед неким судом, некоторые из этих ребят, которых мы героями видим, вполне подошли бы в качестве судей.
В-третьих, герой должен быть непохож на других. Он - индивидуальность. Он-личность.Он- целая Вселенная.
Я бы назвала современным героем человека с открытой доброй душой. Человека, который может излечить словом. Он не боится быть странным, непонятым. Я его вижу таким…
Его тревожил только звездопад,
он сочетал замашки стихотворца
и лазерное зрение провидца,
но в основном работал наугад.
Не находя сочувствия ни в ком,
такой же одинокий как предметы,
он зажигал от взгляда сигареты,
или ходил по снегу босиком...
В наше время цениться душа. А она избита. Шрамы, шрамы, шрамы. И единственным лечением является слово. Такое маленькое теплое слово. И неважно от кого оно услышано.Важно само воздействие на раненного человека. Воздействие слова на душу человека можно рассмотреть на отношении растений и солнца. Если полноценно-живущее растение убрать с солнца, его зеленые листики станут погибать. Как раненная душа будет погибать от шрамов. А вот если направить хотя бы один солнечный лучик на растение, то в процессе фотосинтеза оно наберет свой зеленый цвет. Так же избитая душа обретет свою целостность при излечении словом.
Но в наши двухтысячные на такого героя смотрят скорее как на зрелище, чем как на ориентир.
Считаю ли я себя героем? Нет. Не было еще ничего такого в моей жизни, чем бы я могла гордиться. Не знаю почему. Наверное, я еще маленькая для великих поступков. Людей, которые нуждаются в много, и поэтому когда я смогу лечить словом делом и оживлять жестом, я буду делать то самое добро, в котором нуждаются абсолютно все израненные души. А пока, находясь в ранге «простого человека» я буду просто стараться подарить кусочек теплоты людям, находящимся рядом со мной.
Я пишу так, как хочу писать.
Я пишу то, что мне хочется выразить.
Депрессия - не печаль. Это холодное отсутствие чувств.
Я не могу оглянуться назад и назвать себя неудачницей.
Меньше будешь спрашивать — меньше вранья услышишь.
Интервью выбивает меня из колеи на половину рабочего дня.
Ведь человек-это не свойство характера, а сделанный им выбор.
Я вовсе не отшельница. Просто не люблю обсуждать свою работу.
Лучше всего, когда идеи приходят к тебе именно так, неожиданно.
Защитить детей от их собственного воображения просто невозможно.
Откровенно говоря, в лучшем случае я думала, что о моих книгах опубликуют отзыв.
Мне не нравится мысль о том, что я — знаменитость. Я неуютно чувствую себя от этого.
Когда я хочу что-нибудь почитать просто на ночь, я никогда не беру собственные книги.
При обсуждении теряешь всю энергию, которая нужна для того, чтобы эту работу выполнить.
Второй лучший момент был, когда мне позвонил агент и сказал: «У нас контракт с Блумсбери».
Знание, что ты стал мудрее и сильнее вследствие неудач, увеличивает к выживанию.
Настоящие писатели сидят дома и пишут, а не разглагольствуют о том, что они собираются написать.
Было приятно осознавать, что есть хотя бы одна вещь, которую я делаю хорошо, и это умение писать.
Когда писатель пишет книгу, он не обязательно должен включать в нее список любимых цветов героев.
Жизнь не обязана быть удобной. И в этом я нахожу успокоение - для себя и для всех, кто запутался в жизни.
Самым лучшим моментом в моей жизни был тот, когда родилась моя дочь, и мне дали ее на руки в больнице.
Мне буквально не по себе, когда я перестаю писать. Неделя – это примерно тот срок, который я могу стерпеть.
Некоторые фанаты знают мои книги лучше меня самой. Зато я знаю, что произойдет дальше и я знаю предысторию.
бывает слишком тяжелым для того, чтобы повсюду носить его с собой. Иногда о нем стоит забыть ради будущего.
Я знаю наверняка: любовь – самая значительная вещь. Что сильнее слов «я тебя люблю»? Она сильнее страха, сильнее смерти.
Мечтаю написать энциклопедию магического мира, где я могла бы уделить больше внимания второстепенным персонажам книги.
Нет, отопление у нас было. Мыши тоже, но отопление все-таки было. Шесть месяцев я жила только на пособие по безработице. Это было ужасно.
У меня была обожаемая дочь Джессика, старая пишущая машинка и великая идея. Благодаря этой прочной основе я смогла перестроить свою жизнь.
Все люди хотят, чтобы их жизнь была удобной. Но первая из четырех великих истин Будды гласит: жизнь есть страдание. Мне очень нравятся эти слова.
Сейчас я активнее, чем была когда-либо в жизни, счастливее, чем когда была ребенком, подростком, девушкой. Возможно, средний возраст – мое время.
У меня не было ощущения, что я что-то придумываю. Я просто проводила расследование во всех направлениях, чтобы выяснить, что должно было произойти.
Я могу быть мужчиной, женщиной, молодой или старой. Пока я пишу книги, им будет интересно увидеть автора книг о Гарри Поттере, но я лично их не интересую.
Деньги дают свободу. Это суперсила. Когда есть деньги, ты не стоишь перед выбором – какую из вещей взять, одну или вторую. Ты понимаешь, что можешь купить обе.
Я верю в бога. И похоже, именно это больше всего возмущает южных католиков. Почему-то они предпочли бы меня видеть убежденной атеисткой, нежели верующим человеком.
Когда я принимаюсь за работу, я не говорю себе: «Вот здесь я проведу черту, вот та мораль, которую я должна показать детям». Мне это и в голову не приходит. Я пишу о том, о чем хочу.