Кроссворд №2
По горизонтали:
1Имя царевича, о котором идёт речь в опере «Борис Годунов».
2Фамилия главного героя одной из опер М. Мусоргского, созданной на сюжет трагедии А. Пушкина.
3Название одного из вокальных циклов М. Мусоргского.
4Название одной из опер, созданной М. Мусоргским на исторический сюжет.
5Село, в котором родился композитор.
6Фамилия одного из преподавателей фортепиано, у которого занимался М. Мусоргский.
7Опера, созданная композитором на сюжет романа Г. Флобера.
8Название пьесы из фортепианного цикла «Картинки с выставки».
9Персонаж оперы, силой заставлявший народ Бориса Годунова стать царём.
10Фамилия князя, приближённого лица царя Бориса в опере «Борис Годунов».
По вертикали:
11. Фамилия композитора, творчеству которого посвящён данный кроссворд.
Реквием состоит из 14 частей в следующем
порядке:
Introitus: Requiem aeternam (вечный покой) —
хор, завершен Моцартом.
Kyrie eleison (Господи, помилуй) — хоровая
фуга, оркестровка, возможно, Эйблера.
Sequentia — в первых пяти частях оркестровка
завершена Зюсмайером или Эйблером.
Dies irae (день гнева) — хор
Tuba mirum (труба предвечная) — квартет
для сопрано, альта, тенора и баса
Rex tremendae majestatis (царь
потрясающего величия) — хор
Recordare, Jesu pie (вспомни, Иисусе
милосердный) — квартет
Confutatis maledictis (посрамив
нечестивых) — хор
Lacrimosa dies illa (слезный день) — хор,
первые 8 тактов — Моцарт, далее Зюсмайр;
хоровая фуга Amen (аминь), набросанная
Моцартом, у Зюсмайера отсутствует.
Offertorium — оркестровка завершена
Зюсмайром
Domine Jesu Christe (Господи Иисусе
Христе) — хор и квартет
Versus: Hostias et preces (Жертвы и
мольбы) — хор
Sanctus — предположительно написаны
Зюсмайром по эскизам Моцарта
Sanctus (свят) — хор и соло
Benedictus (благословен) — квартет, затем
хор
Agnus Dei (Агнец Божий) — хор
Communio:
Lux aeterna (вечный свет) — хор, повторение
второй половины Requiem aeternam и фуги
Kyrie
Объяснение:
31 декабря 1956 года и 1 января 1957 года в главной газете Советского Союза «Правде» был опубликован рассказ Михаила Шолохова «Судьба человека». Рассказ вызвал широкий резонанс в стране, что собственно не удивительно, ведь главным героем в нем был человек, который еще несколько назад был бы однозначно причислен к врагам народа – бывший военнопленный Андрей Соколов. Однако теперь ситуация в стране значительно изменилась. Уже вскоре после опубликования рассказа режиссерами Борисом Крыжановским и Михаилом Терещенко была осуществлена его телепостановка «Страницы рассказа».
К этому времени Сергей Бондарчук уже успел приобрести известность благодаря ролям в фильмах «Молодая гвардия» и «Тарас Шевченко». Однако вслед за успешными работами последовал ряд маловразумительных картин («Иван Франко», «Шли солдаты» и др.), которые нисколько не ни творческому росту актера, ни его популярности. Именно в этот момент Сергей Бондарчук и решил заняться режиссурой, а именно перенести «Судьбу человека» на большой экран.
Желание его экранизировать сразу же стало для Сергея Бондарчука больше чем мечтой — «целью жизни». «Поначалу у него (Шолохова. — М. К.) было недоверие ко мне — человеку городскому: «смогу ли влезть в шкуру» Андрея Соколова, характера, увиденного в самой сердцевине народной жизни? — вспоминал Сергей Федорович. — Он долго рассматривал мои руки и сказал: «У Соколова руки-то другие…» Позже, уже находясь со съемочной группой в станице, я, одетый в костюм Соколова, постучался в калитку шолоховского дома. Он не сразу узнал меня. А когда узнал, улыбнулся и про руки больше не говорил».
В декабре 1957 года Сергей Бондарчук представил в худсовет «Мосфильма» сценарий картины, написанный драматургами Ю. Лукиным и Ф. Шахмагоновым, и получил добро на съемки.
Сразу же вслед за этим Бондарчук занялся поиском актеров. На главную роль Андрея Соколова он определил себя. Другие роли в картине достались: Зинаиде Кириенко (жена Ирина), Юрию Аверину (лагерфюрер Мюллер), Павлу Волкову, Льву Борисову и др. Самые большие сложности возникли с кандидатурой на роль приемного сына Андрея Соколова Ванечки. Бондарчук пересмотрел большое количество ребят, но никто ему не подходил случай.
Однажды в Доме кино демонстрировался детский фильм. Сергей Бондарчук, справедливо полагая, что на картины придет немало детей, решил отправиться туда. Оказалось – не зря. Перед сеансом он увидел пятилетнего Павлика Полунина, который пришел в Дом кино с отцом. Мальчик сразу же понравился Бондарчуку. Начинающий режиссер тут же переговорил с отцом ребенка и получил его согласие на съемки.
Съемки картины происходили в течение всего 1958 года. Поездить пришлось немало. Встречу Соколова с Ванечкой снимали на Дону, недалеко от станицы Вешенской (родины Шолохова), эпизоды довоенной жизни Соколова – в Воронеже, эпизод поединка Соколова с фашистским летчиком – в Тамбове, пленение Соколова и расстрел советских солдат – в окрестностях сел Терновка и Губарево, каменоломню фашистского концлагеря – в Ростовской области, прибытие на вокзал эшелонов с пленными – в Калининграде, а психологический поединок Соколова и Мюллера – в павильоне «Мосфильма».
Поединок Соколова и Мюллера является кульминационной сценой картины. Лагерфюрер вызывает к себе Соколова с целью не его расстрелять, а морально раздавить. Он наливает ему стакан водки и предлагает перед смертью выпить за победу германского оружия.
Критик Виталий Трояновский: «Комендант исполняет своего рода магический ритуал: ведь убив еще одного русского, он может как бы слиться со своей победоносной армией, только что вышедшей к Волге. Причем ему необходима не гибель, а крайнее уничижение противника, то есть повторение того, что, как он считает, произошло под Сталинградом. В более широком смысле Мюллер хочет воспроизвести главный нацистский миф, однако не как спектакль, а скорее как эксперимент, доказывающий его правоту. Вот почему он, будучи уверен в своей безграничной власти, не принуждает Соколова, а дает ему возможность сделать это по собственной воле. Ему нужен не жалкий статист на роль «низшей расы», а ее подлинное падение в лице ее полноценного представителя».
На предложение коменданта Соколов отвечает: «Благодарствую за угощение, герр лагерфюрер, но я непьющий». О том, какой Соколов «непьющий» зритель уже знает по ходу фильма, и уже эта фраза возвышает его над смертью.