Если кошка начнет с 3 мышки и будет есть каждую 6-ю, то №3 - это 1,№и 4 - это 2, № 5 - это 3, № 6 - это 4 , № 1 - это 5, № 2 - это 6 именно ее кошка съест. Теперь начинает опять отсчет № 3 мышки - это будет 1 , № 4 = это 2, № 5 - это 3, № 6 - это 4, № 1 -это 5, № 3 - это 6- она будет съедена.Затем начинается отсчет с мышки № 4 - это 1, № 5 - это 2, №6 - это 3, №1 -это 4 , № 4 - это 5, № 5 - это 6 - она съедена.Начинаем с № 6 - это 1, № 1 - это 2, № 4 -это 3, № 6 - это 4, № 1 - это 5, № 4 - это 6 - ее съедает.Теперь № 6 - это 1, № 1 - это 2, № 6 - это 3, № 1 - это 4, № 6 - это 5 , № 1 - это 6 - ее съедает. Остантся последняя мышка под номером № 6 . ее съедает последней!
Одной из важных и характерных особенностей киевского цикла служат образы трех богатырей, действия и судьба которых тесно связаны. В образах этих богатырей воплощаются основные особенности богатырства. Это образы Ильи Муромца, Добрыни Никитича и Алеши Поповича. В народном представлении старший из них, самый могучий, богатырь Илья; за ним идет Добрыня, уступающий в некоторых качествах Илье; наконец, Алеша, также отважный защитник Русской земли, однако по ряду особенностей уступающий первым двум богатырям. У всех трех богатырей много общего, однако, каждый из них представляет собой особую личность и имеет определенные индивидуальные черты. В образах этих богатырей ясно видна индивидуализация, которая развивается уже в былинах, а получает значительное проявление в исторических песнях, где надо было изображать уже не обобщенные образы богатырей, а определенных исторических лиц.
Ильи Муромца, Добрыни Никитича и Алеши Поповича. В народном представлении старший из них, самый могучий, богатырь Илья; за ним идет Добрыня, уступающий в некоторых качествах Илье; наконец, Алеша, также отважный защитник Русской земли, однако по ряду особенностей уступающий первым двум богатырям. У всех трех богатырей много общего, однако, каждый из них представляет собой особую личность и имеет определенные индивидуальные черты. В образах этих богатырей ясно видна индивидуализация, которая развивается уже в былинах, а получает значительное проявление в исторических песнях, где надо было изображать уже не обобщенные образы богатырей, а определенных исторических лиц.