Лермонтов служил на Кавказе дважды. В 1837 году не принимал участия в военных действиях, в 1840 году - пришлось. В 1840 поэт был участником войны против горцев. С одной стороны, он сочувствовал свободолюбивому народу, с другой - понимал, что только великая Россия может дать мир : " И божья благодать сошла на Грузию ! она цвела с тех пор в тени своих садов, не опасаяся врагов, за гранью дружеских штыков ". Лермонтов научился мыслить по -государственному, масштабно В 1837 Лермонтова чиновники хотели отправить на службу к Вельяминову, который должен был воевать за Кубанью. Лермонтов так бы легче заслужил прощение от царя. К тому же, намечался смотр в Геленжике. Но Лермонтов заболел и опоздал на этот смотр. Литературовед Андронников считает, что Лермонтов просто не хотел встречаться со своим гонителем Николаем Первым. Сей факт свидетельствует о вольнолюбивом и независимом характере поэта и верности идеалам юности. Кстати, экспедиция была отменена и Лермонтова отправили в полк, наблюдавший за одной из провинций. . Вскоре Лермонтов понял, что пользы от его службы никакой и подал в отставку. В 1840 году за дуэль с де Барантом Лермонтов сослали на Кавказ, и он участвовал в сражении с чеченцами. Лермонтов отказался от должности командира взвода и стал адъютантом у Галафеева. Адъютанты наблюдали за передвижениями противника и сами руководили боем. Видимо, Лермонтов не только пороха не боялся, но и был зорким, решительным , внимательным, ибо эти качества были необходимы для выполнения подобных операций.. Кстати, когда Михаил Юрьевич отказывался от командира взвода, он понимал, что не будет принимать участия в карательных операциях против чеченцев ( аулы после захвата вытаптывались казаками и поджигались, а руководили этим командиры). Лермонтов умел брать ответственность на себя. Когда был ранен сотник, Михаил Юрьевич стал руководить с успехом конным отрядом . Его должны были бы наградить золотой саблей и вернуть в гвардию, но император лично вычеркнул из списка.. Будучи по характеру воином, Лермонтов все же хотел честно заслужить отставку. Но далее была дуэль с Мартыновым и смерть. Подводя итоги, можно сказать, что Кавказ выковал личность поэта, расширил его знания и кругозор, сделал его настоящим борцом, бойцом, мужчиной.. Лермонтов одинаково владел и пером, и оружием, стремился к справедливости и был человеком чести.
Нечего Бога гневить, мил человек, кусок хлеба каждый день имеем. А когда мне, вот как теперь, и рюмочку удается пропустить, недугов многих ради. Сережа вон, растет, не смотри, что худой, крепкий парень будет. И упорный. Я его, Александр Иванович, лет пять назад взял «напрокат» у забулдыги, вдового сапожника. Тот умер вскорости, а мальчонка остался при мне. Акробатом. Чисто работает. И Артошка роль свою знает, с чилиндром моим публику на задних лапах обходит. Артист! А знаешь, тут какая история приключилась?
Работали мы как-то на даче инженера одного, который по всей России железные дороги строит. А там мальчугашка, язвительный такой. Подавай ему собаку! И барыня ко мне: «Продай». А как продать – он нас двоих, может, кормит, поит и одевает. Еле ушли. Да рано радовались. Нашел нас дворник ихний, уговаривать стал. И того не понимает, что Арто нам как друг иль брат. Я так и сказал: «Не все продается, что покупается». Но дворник, Иуда, проследил за нами. Как нас сон сморил, он пуделя колбасой заманил, да и свел. Господа, видно, ему велели, без собаченьки нашей затейной не возвращаться.
Проснулся я, слышу, Сережа Арто зовет. Думали, прибежит, вернется. А как колбасный огрызок нашли, тут все и поняли. Сергей к мировому хотел идти, да не вышло у нас. Но вижу я, задумал он что-то большое и серьезное. Заночевали мы в Алупке в турецкой кофейне.
А под утро Артошкин радостный визг меня разбудил. Лицо мне лижет, а на шее обрывок веревки. Гляжу, Сереженька спит, в гимнастическом трико, весь в дорожной пыли. Понял я тут все: ведь он ночью за Арто от Алупки дальше Мисхора ходил - и обратно! А уж, как ему пуделя удалось забрать, сколько страху натерпелся, да чего ему это стоило, как бежали они до самого родника, он мне потом рассказал. Господь указал лазейку между каменной стеной и кипарисами и к месту привел, где стена в полтора аршина. А это разве им высота? Он же гимнаст. Бог даст, в цирк хороший поступит. А пока лето, будем и дальше всей нашей труппой ходить с моей старой шарманкой по Крыму.
В 1840 поэт был участником войны против горцев. С одной стороны, он сочувствовал свободолюбивому народу, с другой - понимал, что только великая Россия может дать мир : " И божья благодать сошла на Грузию ! она цвела с тех пор в тени своих садов, не опасаяся врагов, за гранью дружеских штыков ". Лермонтов научился мыслить по -государственному, масштабно
В 1837 Лермонтова чиновники хотели отправить на службу к Вельяминову, который должен был воевать за Кубанью. Лермонтов так бы легче заслужил прощение от царя. К тому же, намечался смотр в Геленжике. Но Лермонтов заболел и опоздал на этот смотр. Литературовед Андронников считает, что Лермонтов просто не хотел встречаться со своим гонителем Николаем Первым. Сей факт свидетельствует о вольнолюбивом и независимом характере поэта и верности идеалам юности. Кстати, экспедиция была отменена и Лермонтова отправили в полк, наблюдавший за одной из провинций.
. Вскоре Лермонтов понял, что пользы от его службы никакой и подал в отставку.
В 1840 году за дуэль с де Барантом Лермонтов сослали на Кавказ, и он участвовал в сражении с чеченцами. Лермонтов отказался от должности командира взвода и стал адъютантом у Галафеева. Адъютанты наблюдали за передвижениями противника и сами руководили боем. Видимо, Лермонтов не только пороха не боялся, но и был зорким, решительным , внимательным, ибо эти качества были необходимы для выполнения подобных операций.. Кстати, когда Михаил Юрьевич отказывался от командира взвода, он понимал, что не будет принимать участия в карательных операциях против чеченцев ( аулы после захвата вытаптывались казаками и поджигались, а руководили этим командиры).
Лермонтов умел брать ответственность на себя. Когда был ранен сотник, Михаил Юрьевич стал руководить с успехом конным отрядом . Его должны были бы наградить золотой саблей и вернуть в гвардию, но император лично вычеркнул из списка.. Будучи по характеру воином, Лермонтов все же хотел честно заслужить отставку. Но далее была дуэль с Мартыновым и смерть.
Подводя итоги, можно сказать, что Кавказ выковал личность поэта, расширил его знания и кругозор, сделал его настоящим борцом, бойцом, мужчиной.. Лермонтов одинаково владел и пером, и оружием, стремился к справедливости и был человеком чести.
Рассказ старого шарманщика.
Нечего Бога гневить, мил человек, кусок хлеба каждый день имеем. А когда мне, вот как теперь, и рюмочку удается пропустить, недугов многих ради. Сережа вон, растет, не смотри, что худой, крепкий парень будет. И упорный. Я его, Александр Иванович, лет пять назад взял «напрокат» у забулдыги, вдового сапожника. Тот умер вскорости, а мальчонка остался при мне. Акробатом. Чисто работает. И Артошка роль свою знает, с чилиндром моим публику на задних лапах обходит. Артист! А знаешь, тут какая история приключилась?
Работали мы как-то на даче инженера одного, который по всей России железные дороги строит. А там мальчугашка, язвительный такой. Подавай ему собаку! И барыня ко мне: «Продай». А как продать – он нас двоих, может, кормит, поит и одевает. Еле ушли. Да рано радовались. Нашел нас дворник ихний, уговаривать стал. И того не понимает, что Арто нам как друг иль брат. Я так и сказал: «Не все продается, что покупается». Но дворник, Иуда, проследил за нами. Как нас сон сморил, он пуделя колбасой заманил, да и свел. Господа, видно, ему велели, без собаченьки нашей затейной не возвращаться.
Проснулся я, слышу, Сережа Арто зовет. Думали, прибежит, вернется. А как колбасный огрызок нашли, тут все и поняли. Сергей к мировому хотел идти, да не вышло у нас. Но вижу я, задумал он что-то большое и серьезное. Заночевали мы в Алупке в турецкой кофейне.
А под утро Артошкин радостный визг меня разбудил. Лицо мне лижет, а на шее обрывок веревки. Гляжу, Сереженька спит, в гимнастическом трико, весь в дорожной пыли. Понял я тут все: ведь он ночью за Арто от Алупки дальше Мисхора ходил - и обратно! А уж, как ему пуделя удалось забрать, сколько страху натерпелся, да чего ему это стоило, как бежали они до самого родника, он мне потом рассказал. Господь указал лазейку между каменной стеной и кипарисами и к месту привел, где стена в полтора аршина. А это разве им высота? Он же гимнаст. Бог даст, в цирк хороший поступит. А пока лето, будем и дальше всей нашей труппой ходить с моей старой шарманкой по Крыму.