Брак Николая II и Александры Федоровны называют святым. Последние в истории России император и императрица пронесли свои чувства через все испытания и невзгоды.
1. 5 лет ожидания
Любовь к Александре Федоровне, а тогда еще принцессе гессенской Алисе, была первой любовью Николая II. Чувство это родилось в нем еще до совершеннолетия - в 16 лет, и будущий царь разглядел жену в Алисе, которой было еще меньше - 12! Родные принцессы еще называли свою малышку Sunny, то есть "Солнышко", а Николай уже думал о свадьбе. «Я мечтаю когда-нибудь жениться на Аликс Г. Я люблю ее давно, но особенно глубоко и сильно с 1889 года, когда она провела 6 недель в Петербурге. Все это время я не верил своему чувству, не верил, что моя заветная мечта может сбыться», - писал Николай в своем дневнике. Пять лет он ждал воли Божьей на этот брак, пять лет смиренно молился, просил "взрослых" и писал дневник, на первой странице которого была фотография его Алисы. Позже он напишет ей: " сказал нам: "Всё, что ты просишь у Бога, даст тебе Бог". Слова эти бесконечно мне дороги, потому что в течение пяти лет я молился ими, повторяя их каждую ночь, умоляя Его облегчить Аликс переход в православную веру и дать мне её в жёны". Вода камень точит и прорывает плотину родительского "нет". Через пять лет влюбленные женятся, чтобы быть вместе до самой смерти.
2. Простота привычек
Несмотря на высоту положения, выше которого и быть не может, император и императрица вели вполне простую жизнь, стараясь не предаваться излишествам и воспитывая детей в строгости. Они были убеждены, что все лишнее только развращает, что это "от лукавого". Известно, что Николай предпочитал щи и кашу изысканным французским блюдам, а вместо дорогого вина мог выпить обычную русскую водку. Император запросто купался в озере вместе с другими мужчинами, не делая из своей особы и своего тела чего-то секретного. А поведение Александры Федоровны во время войны известно многим - она закончила курсы сестер милосердия и вместе с дочерьми работала санитаркой в госпитале. Злые языки то и дело обсуждали это: то они говорили, что такая простота снизит авторитет царской семьи, то - что императрица ненавидит русских и немецким солдатам. Ни одна царица на Руси еще не была медицинской сестрой. А деятельность Александры и ее дочерей в госпитале не прекращалась с раннего утра до поздней ночи. Сохранилось множество свидетельств, что царь и царица были необычайно просты в обращении с солдатами, крестьянами, сиротами - словом, с любым человеком. Царица внушала своим детям, что перед Богом все равны, и гордиться своим положением не должно.
3. Байдарочные походы
Царская семья обычно представляется в торжественной обстановке, при исполнении обязанностей руководителей страны. Но жить только так нельзя, и еще сложнее в таких условиях сохранить и укрепить семью. Императора, императрицу и их детей можно представить и... в байдарочном походе. Страсть к байдаркам была у Николая II с детства, первую байдарку родители подарили цесаревичу в 13 лет. О любви к воде знали многие родственники будущего монарха, и Николай II часто на дни рождения получал в качестве подарка лодку или байдарку. Александра, с ее больными ногами (заставлявшими ее с ранних лет усаживаться на время в инвалидную коляску), видя страсть супруга, радостно разделяла ее. И хотя долгое нахождение в холодной воде было ей противопоказано, она периодически составляла компанию любимому мужу. Мемуаристы, например, упоминают о ее четырехкилометровом походе на байдарке по финским шхерам.
4. Благотворительность
Мастерские, школы, больницы, тюрьмы - всем этим занималась императрица Александра с первых же лет замужества. Ее собственное состояние было небольшим, и для проведения благотворительных акций ей приходилось сокращать личные расходы. Во время голода 1898 года Александра дала на борьбу с ним 50 тысяч рублей из своих личных средств — это восьмая часть годового дохода семьи. Живя в Крыму, государыня принимала горячее участие в судьбе туберкулезных больных, приехавших лечиться в Крым. Она перестроила санатории, снабдив их всеми усовершенствованиями - на свои личные деньги. Говорят, императрица Александра была прирожденной сестрой милосердия, и раненые были счастливы, когда она посещала их. Солдаты и офицеры часто просили ее быть с ними во время тяжелых перевязок и операций, говоря, что “не так страшно”, когда государыня рядом.
Дома призрения для падших девушек, дома трудолюбия, школа народного искусства... «Августейшая Семья не ограничивалась денежной но жертвовала и Своими личными трудами, — свидетельствует инок Серафим (Кузнецов) в своей книге. — Сколько руками Царицы и Дочерей было вышито церковных воздухов, покровов и других вещей, рассылаемых военным, монастырским и бедным церквам. Мне лично приходилось видеть эти царские подарки и иметь даже у себя в далекой пустынной обители».
В печке ревел огонь, в окна хлестал дождь: «ревел огонь» - олицетворение; «огонь» и «дождь» - антитеза. Огонь в литературе часто выступает символом чего-то опасного, зловещего, гибельного, вода же - очищение . Окно, в данном случает, выступает символом оппозиции, мешающим .
Тогда случилось последнее - умолчание. Автор не называет, что «последнее» сейчас случилось. По дальнейшему описанию читатель понимает, что «последнее» - это гибель.
Я вынул из ящика стола тяжёлые списки романа и черновые тетради и начал их жечь: «тяжёлые», «черновые» - эпитеты; «тяжёлые списки» - символизм; списки не тяжёлые по весу, они тяжёлая, мучительная ноша; «жечь» - присутствие огня; желание Мастера освободиться, но огонь не освобождает, не очищает.
Это страшно трудно делать, потому что исписанная бумага горит неохотно: «страшно», «трудно», «исписанная», «неохотно» - эпитеты; «страшно трудно делать» - гипербола; «тяжёлые списки», «черновые тетради», «исписанная бумага» - синонимы.
Ломая ногти, я раздирал тетради, стоймя вкладывал их между поленьями и кочергой трепал листы: «раздирал», «вкладывал», «трепал» - градация; сравнение действий Мастера с чем-то звериным, но, скорее всего, с чем-то дьявольским.
Пепел по временам одолевал меня, душил пламя, но я боролся с ними, и роман, упорно сопротивляясь, все же погибал: «по временам» - время от времени - перифраз; «пепел одолевал, душил», «роман, сопротивляясь, умирал» - олицетворение. Пепел выступает символом воскрешения. Наблюдаем картину борьбы между и гибелью.
Знакомые слова мелькали передо мной, желтизна неудержимо поднималась снизу вверх по страницам, но слова всё-таки проступали и на ней: «знакомые», «неудержимо» - эпитеты; «снизу-вверх» - антонимы; хронотоп: снизу, из ада, наверх, к раю; возможно, данное предложение призвано дать небольшую надежду на , т.к. слова ещё не исчезают. Желтый цвет, однако, символизирует опасность, тревогу.
Они пропадали лишь тогда, когда бумага чернела и я кочергой яростно добивал их: «яростно» - эпитет; «проступали»-«пропадали» - антитеза; «чернела» - цветовая символика; чёрный цвет символизирует смерть.
1. 5 лет ожидания
Любовь к Александре Федоровне, а тогда еще принцессе гессенской Алисе, была первой любовью Николая II. Чувство это родилось в нем еще до совершеннолетия - в 16 лет, и будущий царь разглядел жену в Алисе, которой было еще меньше - 12! Родные принцессы еще называли свою малышку Sunny, то есть "Солнышко", а Николай уже думал о свадьбе. «Я мечтаю когда-нибудь жениться на Аликс Г. Я люблю ее давно, но особенно глубоко и сильно с 1889 года, когда она провела 6 недель в Петербурге. Все это время я не верил своему чувству, не верил, что моя заветная мечта может сбыться», - писал Николай в своем дневнике. Пять лет он ждал воли Божьей на этот брак, пять лет смиренно молился, просил "взрослых" и писал дневник, на первой странице которого была фотография его Алисы. Позже он напишет ей: " сказал нам: "Всё, что ты просишь у Бога, даст тебе Бог". Слова эти бесконечно мне дороги, потому что в течение пяти лет я молился ими, повторяя их каждую ночь, умоляя Его облегчить Аликс переход в православную веру и дать мне её в жёны".
Вода камень точит и прорывает плотину родительского "нет". Через пять лет влюбленные женятся, чтобы быть вместе до самой смерти.
2. Простота привычек
Несмотря на высоту положения, выше которого и быть не может, император и императрица вели вполне простую жизнь, стараясь не предаваться излишествам и воспитывая детей в строгости. Они были убеждены, что все лишнее только развращает, что это "от лукавого". Известно, что Николай предпочитал щи и кашу изысканным французским блюдам, а вместо дорогого вина мог выпить обычную русскую водку. Император запросто купался в озере вместе с другими мужчинами, не делая из своей особы и своего тела чего-то секретного.
А поведение Александры Федоровны во время войны известно многим - она закончила курсы сестер милосердия и вместе с дочерьми работала санитаркой в госпитале. Злые языки то и дело обсуждали это: то они говорили, что такая простота снизит авторитет царской семьи, то - что императрица ненавидит русских и немецким солдатам. Ни одна царица на Руси еще не была медицинской сестрой. А деятельность Александры и ее дочерей в госпитале не прекращалась с раннего утра до поздней ночи.
Сохранилось множество свидетельств, что царь и царица были необычайно просты в обращении с солдатами, крестьянами, сиротами - словом, с любым человеком. Царица внушала своим детям, что перед Богом все равны, и гордиться своим положением не должно.
3. Байдарочные походы
Царская семья обычно представляется в торжественной обстановке, при исполнении обязанностей руководителей страны. Но жить только так нельзя, и еще сложнее в таких условиях сохранить и укрепить семью. Императора, императрицу и их детей можно представить и... в байдарочном походе. Страсть к байдаркам была у Николая II с детства, первую байдарку родители подарили цесаревичу в 13 лет. О любви к воде знали многие родственники будущего монарха, и Николай II часто на дни рождения получал в качестве подарка лодку или байдарку.
Александра, с ее больными ногами (заставлявшими ее с ранних лет усаживаться на время в инвалидную коляску), видя страсть супруга, радостно разделяла ее. И хотя долгое нахождение в холодной воде было ей противопоказано, она периодически составляла компанию любимому мужу. Мемуаристы, например, упоминают о ее четырехкилометровом походе на байдарке по финским шхерам.
4. Благотворительность
Мастерские, школы, больницы, тюрьмы - всем этим занималась императрица Александра с первых же лет замужества. Ее собственное состояние было небольшим, и для проведения благотворительных акций ей приходилось сокращать личные расходы. Во время голода 1898 года Александра дала на борьбу с ним 50 тысяч рублей из своих личных средств — это восьмая часть годового дохода семьи.
Живя в Крыму, государыня принимала горячее участие в судьбе туберкулезных больных, приехавших лечиться в Крым. Она перестроила санатории, снабдив их всеми усовершенствованиями - на свои личные деньги.
Говорят, императрица Александра была прирожденной сестрой милосердия, и раненые были счастливы, когда она посещала их. Солдаты и офицеры часто просили ее быть с ними во время тяжелых перевязок и операций, говоря, что “не так страшно”, когда государыня рядом.
Дома призрения для падших девушек, дома трудолюбия, школа народного искусства...
«Августейшая Семья не ограничивалась денежной но жертвовала и Своими личными трудами, — свидетельствует инок Серафим (Кузнецов) в своей книге. — Сколько руками Царицы и Дочерей было вышито церковных воздухов, покровов и других вещей, рассылаемых военным, монастырским и бедным церквам. Мне лично приходилось видеть эти царские подарки и иметь даже у себя в далекой пустынной обители».
«ревел огонь» - олицетворение;
«огонь» и «дождь» - антитеза.
Огонь в литературе часто выступает символом чего-то опасного, зловещего, гибельного, вода же - очищение . Окно, в данном случает, выступает символом оппозиции, мешающим .
Тогда случилось последнее - умолчание. Автор не называет, что «последнее» сейчас случилось. По дальнейшему описанию читатель понимает, что «последнее» - это гибель.
Я вынул из ящика стола тяжёлые списки романа и черновые тетради и начал их жечь:
«тяжёлые», «черновые» - эпитеты;
«тяжёлые списки» - символизм; списки не тяжёлые по весу, они тяжёлая, мучительная ноша;
«жечь» - присутствие огня; желание Мастера освободиться, но огонь не освобождает, не очищает.
Это страшно трудно делать, потому что исписанная бумага горит неохотно:
«страшно», «трудно», «исписанная», «неохотно» - эпитеты;
«страшно трудно делать» - гипербола;
«тяжёлые списки», «черновые тетради», «исписанная бумага» - синонимы.
Ломая ногти, я раздирал тетради, стоймя вкладывал их между поленьями и кочергой трепал листы:
«раздирал», «вкладывал», «трепал» - градация; сравнение действий Мастера с чем-то звериным, но, скорее всего, с чем-то дьявольским.
Пепел по временам одолевал меня, душил пламя, но я боролся с ними, и роман, упорно сопротивляясь, все же погибал:
«по временам» - время от времени - перифраз;
«пепел одолевал, душил», «роман, сопротивляясь, умирал» - олицетворение. Пепел выступает символом воскрешения. Наблюдаем картину борьбы между и гибелью.
Знакомые слова мелькали передо мной, желтизна неудержимо поднималась снизу вверх по страницам, но слова всё-таки проступали и на ней:
«знакомые», «неудержимо» - эпитеты;
«снизу-вверх» - антонимы; хронотоп: снизу, из ада, наверх, к раю; возможно, данное предложение призвано дать небольшую надежду на , т.к. слова ещё не исчезают. Желтый цвет, однако, символизирует опасность, тревогу.
Они пропадали лишь тогда, когда бумага чернела и я кочергой яростно добивал их:
«яростно» - эпитет;
«проступали»-«пропадали» - антитеза;
«чернела» - цветовая символика; чёрный цвет символизирует смерть.