Под ногами шуршит опавший лист. Река становится капризной, озорной. Заманивает вглубь, вертится по бурелому, скачет по уступам огаленных берегов , бежит вниз и пропадает в густом перелеске, опаленной осенним жаром.
Кто видел Иву и Реку осенью, тот знает и слышал, что они говорили друг другу.
- Я вспоминаю летние Солнышко, как приятно оно ласкает мои листочки! - сказала Ива.
-А я думаю о будующей зиме, что Рыбки, жувущии в моих водах, несмогут плескаться!
Пролетающая мимо птичка, услышав их разговор, задумалась: "О чем важнее думать- о себе, или о других?"
Под ногами шуршит опавший лист. Река становится капризной, озорной. Заманивает вглубь, вертится по бурелому, скачет по уступам огаленных берегов , бежит вниз и пропадает в густом перелеске, опаленной осенним жаром. Кто видел Иву и Реку осенью, тот знает и слышал, что они говорили друг другу. - Я вспоминаю летние Солнышко, как приятно оно ласкает мои листочки! - сказала Ива. -А я думаю о будующей зиме, что Рыбки, жувущии в моих водах, несмогут плескаться! Пролетающая мимо птичка, услышав их разговор, задумалась: "О чем важнее думать- о себе, или о других?"
Кто видел Иву и Реку осенью, тот знает и слышал, что они говорили друг другу.
- Я вспоминаю летние Солнышко, как приятно оно ласкает мои листочки! - сказала Ива.
-А я думаю о будующей зиме, что Рыбки, жувущии в моих водах, несмогут плескаться!
Пролетающая мимо птичка, услышав их разговор, задумалась: "О чем важнее думать- о себе, или о других?"
Кто видел Иву и Реку осенью, тот знает и слышал, что они говорили друг другу.
- Я вспоминаю летние Солнышко, как приятно оно ласкает мои листочки! - сказала Ива.
-А я думаю о будующей зиме, что Рыбки, жувущии в моих водах, несмогут плескаться!
Пролетающая мимо птичка, услышав их разговор, задумалась: "О чем важнее думать- о себе, или о других?"