Особое обаяние этого образа связано с тем, что в нем удивительно сочетаются невероятная наблюдательность, острый ум с простыми человеческими привязанностями и слабостями. Шерлок Холмс — прекрасный скрипач, он любит музыку, табак и порой целыми днями лежать на диване, раскуривая трубку и предаваясь раздумьям. Но периоды апатии сменяются приливами бешеной энергии, и вот он опять готов мчаться на другой конец Лондона, чтобы устраивать засаду или изучать место происшествия. Блестящая разгадка и поимка преступника — обычный финал таких историй.
Проницательность Шерлок Холмса кажется сверхъестественной, но его объяснения всегда просты, и недогадливый доктор Ватсон с досадой констатирует, что и он мог бы сам догадаться, если бы обратил внимание на ту или иную деталь. «Вы смотрите, но вы не наблюдаете, а это большая разница»,— объясняет Ш.Х. секрет своего искусства
Особое обаяние этого образа связано с тем, что в нем удивительно сочетаются невероятная наблюдательность, острый ум с простыми человеческими привязанностями и слабостями. Шерлок Холмс — прекрасный скрипач, он любит музыку, табак и порой целыми днями лежать на диване, раскуривая трубку и предаваясь раздумьям. Но периоды апатии сменяются приливами бешеной энергии, и вот он опять готов мчаться на другой конец Лондона, чтобы устраивать засаду или изучать место происшествия. Блестящая разгадка и поимка преступника — обычный финал таких историй.
Проницательность Шерлок Холмса кажется сверхъестественной, но его объяснения всегда просты, и недогадливый доктор Ватсон с досадой констатирует, что и он мог бы сам догадаться, если бы обратил внимание на ту или иную деталь. «Вы смотрите, но вы не наблюдаете, а это большая разница»,— объясняет Ш.Х. секрет своего искусства