Расставить логические ударения попрыгунья стрекоза лето красное пропела; оглянуться не успела, как зима катит в глаза. помертвело чисто поле; нет уж дней тех светлых боле, как под каждым ей листком был готов и стол и дом. всё с зимой холодной нужда, голод настает; стрекоза уж не поет:
и кому же в ум пойдет на желудок петь голодный! злой тоской удручена, к муравью ползет она: «не оставь меня, кум милый! дай ты мне собраться с силой и до вешних только дней прокорми и обогрей! »- «кумушка, мне странно это: да работала ль ты в лето? »- говорит ей муравей. «до того ль, голубчик,
было? в мягких муравах у нас — песни, резвость всякий час, так что голову вскружило».- «а, так ты…» — «я без души лето целое всё пела».- «ты всё пела? это дело: так пойди же, попляши! »
Объяснение:Говоря о высказываниях Белинского о Лермонтове, необходимо учитывать, к какому времени они относятся. О Лермонтове писал Белинский, еще ие освободившийся от примиренчества, и писал Белинский революционер-демократ. Поэтому некоторые высказывания имеют разный смысл, а иногда и противоречат друг другу.
Если не учитывать времени высказывания, то можно впасть в ошибки. Конкретно-исторический подход в данном случае совершенно необходим именно в виду сложности процесса идейного развития Белинского.
Его искания, ошибки, заблуждения,
определявшиеся трудностями переходного периода тридцатых годов, нисколько не умаляют в наших глазах величие критика. А между тем наши литературоведы готовы иногда затушевывать сложность его пути и называть революционным демократом чуть не с пеленок. Это упрощает, а следовательно, и искажает процесс развития русской общественной мысли.
Это мешает и правильному уяснению места Лермонтова в этом процессе.
Произведения Лермонтова, печатавшиеся в то время в “Отечественных записках Белинскому освобождаться от временных заблуждений. Об этом есть показания мемуаристов (Анненкова и Панаева),
об этом не раз писали советские исследователи.
Нельзя утверждать, как это делает И. Л. Андроников, что свидание Лермонтова с Белинским в Ордонанс-гаузе “свидетельствовало об идейном сближении Лермонтова с революционно-демократическим лагерем”. Такого лагеря в апреле 1840 года не существовало.
В момент свидания в Ордонанс-гаузе в апреле 1840 года Белинский, еще не вполне освободившись от примиренчества, “спорил” с Лермонтовым, упрекая его в безверии (об этом Белинский пишет в письме к Боткину). Это “безверие” стало некоторое время спустя его собственным мучением.
Белинский – революционер-демократ не написал статей о творчестве Лермонтова, хотя собирался это сделать, о чем неоднократно говорил. Но отдельные высказывания о Лермонтове имеются в статьях 1843-1845 годов. Белинский – революционер-демократ подчеркнул в творчестве Лермонтова уже не “безотрадность”, не тоску и “безверие”, а нечто совсем иное: силу мысли, анализ, который служил поэту орудием в борьбе за новую идеологию, орудием ломки старого, без чего нового не создать,
Намечающиеся черты демократической идеологии особенно ощутимы в юношеском творчестве Лермонтова. Вот почему анализ юношеского творчества поэта имеет очень важное значение. Он дает возможность правильно определить, наконец, связь Лермонтова с передовым общественным движением эпохи и правильно установить место поэта в истории русской литературы девятнадцатого века.
Критик революционер-демократ Белинский считал, что для Лермонтова стих “был только средством для выражения его идей, глубоких и вместе своей беспощадной истиной”. Силу, энергию, “стальную прозрачность и выражения” Белинский считал основными особенностями стиха Лермонтова. “Как у Пушкина грация и задушевность, так у Лермонтова жгучая и острая сила составляет преобладающее свойство стиха”, – писал он. На мысли, дышащие силой, Как жемчуг нижутся слова, –
Писал и сам поэт о лучших минутах своего вдохновения. А свой стих назвал “железным”, “облитым горечью и злостью”.
Интерес Лермонтова к философским проблемам и политическим во с одной стороны, пристальное внимание к внутреннему миру человеческой души – с другой, и, наконец, страстная любовь к жизни и острота восприятия внешнего мира со всем чувственным многообразием красок, звуков, пластических форм – все это вместе взятое создает исключительное богатство его поэтики. И стих Лермонтова отличается не только “силой”, но трогает пушкинской задушевностью, пленяет музыкальностью, как стих Жуковского, пластичностью, как стих Батюшкова, и имеет еще иные, чисто лермонтовские особенности.