Нет, а как же гимн труду - не рабскому! Божии ратники, мирные дети труда! Конечно, поэзия чудным образом всё преображает, и всё же - сказать, что в этом стихотворении народ - только послушный инструмент...
И потом
Эту привычку к труду БЛАГОРОДНУЮ - это я, а не Некрасов выделяю, и -
Научись мужика уважать - не будешь же уважать раба...
А как же тогда - Вынесе всё - и широкую, ясную - дальше по тексту...
И сила победить ужасы строительства - и сила духа открывается в этой картине, отсюда и вера, которой сегодня нам так не хватает, в нашей сытной, уютной да и беззаботной, по правде говоря, жизни..
А уж горький финал празднования рассчёта... тоже поучителен сегодяшнему читателю, мне кажется...
Что-то непонятно, почему предыдущий ответ отмечен как нарушение. Всё аргументировано, вполне може быть и так.
А может быть, дело в том, что в тот момент, когда Татьяна признавалась Онегину, то , действительно, не был готов к любви, вообще к любви. не важно, к кому... Не до этого ему было, надоели петербургские красавицы, опытные в "науке страсти нежной"... Должно было пройти время, надо было пережить потрясения - всё же Ленского убил! - потом путешествие, чтобы душа оказалась готовой к новому чувству...
Нет, а как же гимн труду - не рабскому! Божии ратники, мирные дети труда! Конечно, поэзия чудным образом всё преображает, и всё же - сказать, что в этом стихотворении народ - только послушный инструмент...
И потом
Эту привычку к труду БЛАГОРОДНУЮ - это я, а не Некрасов выделяю, и -
Научись мужика уважать - не будешь же уважать раба...
А как же тогда - Вынесе всё - и широкую, ясную - дальше по тексту...
И сила победить ужасы строительства - и сила духа открывается в этой картине, отсюда и вера, которой сегодня нам так не хватает, в нашей сытной, уютной да и беззаботной, по правде говоря, жизни..
А уж горький финал празднования рассчёта... тоже поучителен сегодяшнему читателю, мне кажется...
Что-то непонятно, почему предыдущий ответ отмечен как нарушение. Всё аргументировано, вполне може быть и так.
А может быть, дело в том, что в тот момент, когда Татьяна признавалась Онегину, то , действительно, не был готов к любви, вообще к любви. не важно, к кому... Не до этого ему было, надоели петербургские красавицы, опытные в "науке страсти нежной"... Должно было пройти время, надо было пережить потрясения - всё же Ленского убил! - потом путешествие, чтобы душа оказалась готовой к новому чувству...
Мне кажется, так тоже можно?