Прочитайте сцену «Площадь перед собором в Москве и подумайте над вопросами: «Как в сцене столкновения
Бориса с юродивым Николкой звучит тема преступления
и нравственного возмездия?», «Почему именно юродивый воплощает в себе идею народной совести, духовного
просветления народа?», «Чем объясняется присутствие
в этой сцене детей (вспомните видение Годунова: "мальчики кровавые в глазах...")?».

Как мне кажется, автор показывает людям в своем произведение, что такие "маленькие люди", как главный герой Башмачкин, тоже заслуживают сочувствия, но все же быть такими слабохарактерными и мелочными тоже нельзя. Так же повесть направлена против людей, которые в обществе считаются умными и успешными, но по их отношению, жестокости к людям тем, кто ниже их чином (и т.д и т.п.) говорят о собственном ничтожестве и ограниченности.
 Гоголь в повести "Шинель"  раскрывает тему возмездия с фантиастической концовки своего произведения. В ней главный герой (Башмачкин Акакий Акакиевич) после смерти своей в виде призрака нападает на жителей Петербурга и отбирает шинели до тех пор, пока не добрался до шинели своего обидчика - чиновника. После этого дух несчастного успокаивается. Таким образом "зло"  было наказано.

Федько— заводій, дитячий «отаман». «Спокій був його ворогом», — сказано про Федька в авторській ремарці. І це справді так. Федько любить влаштовувати ризикові розваги, дражнити сусідських хлопців. Скільки в ньому відваги, життєвого азарту, винахідливості й тієї надійності, яка, власне, й робить його ватажком! В оповіданні «Федь-ко-халамидник» важлива не тільки напруга подієвої інтриги, а й психологічний сюжет. Ось як автор малює сцену, в якій один виявляє слабкість духу, а другий — великодушність (Слабкодухий боягузливий Толя перекладає свою провину на Федька — і той його рятує) «Федькові знов упала з голови шапка, як ударив його Толин батько. Він підняв її й подивився на Толю. Але Толя тулився до матері, яка милувала його і жаліла його… » Федько в Толю, а розплатився за це тяжкими побоями своїх і чужих батьків, та, зрештою, власним життям. Проте, очевидно, по-іншому він не міг. Бачити перед собою слабкого, морально пригніченого, настрахованого і завдати йому удару — це не у Федьковому характері, це понад його гідність!