Ломоносов как бы ограничивает свое творческое бессмертие в строках:
Я буду возрастать повсюду славой,
Пока великий Рим владеет светом.
Но это на самом деле - ирония. В 18 веке Римской империи давно не существует. А творчество поэта живо и до сих пор, оно будет существовать в веках.
Ломоносов как бы ограничивает свое творческое бессмертие в строках:
Я буду возрастать повсюду славой,
Пока великий Рим владеет светом.
Но это на самом деле - ирония. В 18 веке Римской империи давно не существует. А творчество поэта живо и до сих пор, оно будет существовать в веках.