По суеверным обычаям черкесы боялись изображения человеческих фигур, они их называли суретами. Суреты наводили на них страх, так как это подобие человека, созданного Аллахом. Они считали, что душу вложить в человека, сделанного своими руками, нельзя, значит, после смерти созданные суреты придут и будут требовать для себя бессмертной души. Поэтому когда Жилин лепил кукол из глины, татарки не смели их брать в руки.
Интересно пронаблюдать за моментом принятия пищи татарами. Это целый ритуал, свойственный лишь немногим народам: «Едят руками, и руки все в масле». После еды помыли руки татары, сложили руки, сели на коленки, подули во все стороны и молитвы прочли. Обычно ели, усевшись на полу вокруг подноса. Ели не спеша, каждый своей ложкой, но из общего блюда. Если посторонних в доме не было, муж и жена обедали вместе. В случае приема гостей на ковре или невысоком столе расстилали скатерть, вокруг клали подушки для сидения. Угощения подавали обычно все сразу на медных и деревянных подносах круглой или прямоугольной формы. «Черкесы употребляют для молока деревянные ложки, говяжий отвар пьют из ковшей, - пишет Ф. Ф. Торнау. - А все остальное едят пальцами из одной большой миски, поставленной посреди стола и обложенной вместо хлеба кусками густой просяной каши. Черкесы пьют только воду, брагу или кумыс, так как вино им запрещено Кораном. По правилам черкесской вежливости, никто не касается кушанья прежде старшего гостя, и когда он кончил, все сидящие с ним за одним столом также перестают есть, а стол передают второстепенным посетителям, от которых он переходит дальше, пока его не очистят совершенно, потому что горец не сберегает на другой раз что было однажды приготовлено и подано. Чего не съедят гости, выносится из кунацкой и отдается во дворе детям или невольникам, сбегающимся на каждое угощение. Место имеет большое значение в черкесском приеме. Для того, чтобы дать мне первое место и в то же время не обидеть старика Хаджи Соломона, гостя из дальней стороны, которому лета давали преимущество надо мною, его поместили в другой кунацкой и угощали особенно».
Особенный обычай у горцев хоронить людей. Вот что мы читаем в произведении: «Завернули мертвого в полотно, без гроба, вынесли под чинары за деревню, положили на траву. Пришел мулла, собрались старики, полотенцами повязали шапки, разулись, сели рядком на пятки перед мертвым». Сам процесс захоронения тоже своеобразный: мертвого подсовывают в сидячем положении в яму, похожую на подвал, затем зеленым камышом закладывают яму, засыпают землей, а в голову к мертвецу «камень стоймя поставили». Дальше читаем: брат покойника, взял плеть, ударил три раза себя по лбу и пошел домой. Поминки продолжаются три дня, поминают всей деревней.
Жители кавказских гор строго ориентированы на Мекку, куда посылаются молитвы. Молитва для тех, кто хочет здоровым пройти путь жизни, оградиться от всех недругов, а также обезопасить себя от всех болезней. Вот что пишет Толстой в произведении: «…сложили руки, сели на коленки, подули во все стороны и молитвы прочли…»
В рассказе говорится о том, что «черный татарин» угощал своих гостей бузой. Буза - слегка хмельной бодрящий шипучий напиток, изготовленный из пшена или риса. На протяжении веков был распространен в Крыму, продавался в магазинах, лавках, закусочных. На сите тесто для бузы надо было тереть, чтобы оно хорошо смешалось с водой.
Действия, описываемые в рассказе, происходят в ауле. В горах Кавказа, особенно в Дагестане, аул — укреплённое поселение. Дома в аулах строятся обычно из камня на горном склоне или у отвесной стены для защиты поселения от неожиданного нападения. Дома, как правило, двухэтажные, расположены уступами, чтобы противник не смог добраться до них по дороге. Обычно дома обращены фасадом на юг, чтобы в зимнее время извлекать пользу от солнечного света и иметь защиту от холодных северных ветров. Зачастую аулы расположены вдалеке от пастбищ и источников воды. В XIX веке, когда Россия вела войны на Кавказе, аулы были весьма труднопреодолимыми оборонительными пунктами и могли быть захвачены, в большинстве случаев, лишь с штурма.
Среди героев рассказа был один старик, люто ненавидевший русских. Жилин спросил у хозяина, что это за старик. «Это большой человек! – отвечает хозяин. – Он первый джигит был, он много русских побил, богатый был. У него было три жены и восемь сынов. Все они жили в одной деревне. Пришли русские, разорили деревню, и семь сыновей убили. Один сын остался и продался русским. Старик поехал и сам продался русским. Пожил у них там три месяца, нашел там своего сына, сам убил его и бежал». (6) Предательство народов Кавказа осуждалось во все времена как самое большое преступление, и все считали, что старик поступил правильно, так как это соответствовало строгим, но справедливым законам гор, которые требовали очистить семью от позора.
Интересно пронаблюдать за моментом принятия пищи татарами. Это целый ритуал, свойственный лишь немногим народам: «Едят руками, и руки все в масле». После еды помыли руки татары, сложили руки, сели на коленки, подули во все стороны и молитвы прочли. Обычно ели, усевшись на полу вокруг подноса. Ели не спеша, каждый своей ложкой, но из общего блюда. Если посторонних в доме не было, муж и жена обедали вместе. В случае приема гостей на ковре или невысоком столе расстилали скатерть, вокруг клали подушки для сидения. Угощения подавали обычно все сразу на медных и деревянных подносах круглой или прямоугольной формы. «Черкесы употребляют для молока деревянные ложки, говяжий отвар пьют из ковшей, - пишет Ф. Ф. Торнау. - А все остальное едят пальцами из одной большой миски, поставленной посреди стола и обложенной вместо хлеба кусками густой просяной каши. Черкесы пьют только воду, брагу или кумыс, так как вино им запрещено Кораном. По правилам черкесской вежливости, никто не касается кушанья прежде старшего гостя, и когда он кончил, все сидящие с ним за одним столом также перестают есть, а стол передают второстепенным посетителям, от которых он переходит дальше, пока его не очистят совершенно, потому что горец не сберегает на другой раз что было однажды приготовлено и подано. Чего не съедят гости, выносится из кунацкой и отдается во дворе детям или невольникам, сбегающимся на каждое угощение. Место имеет большое значение в черкесском приеме. Для того, чтобы дать мне первое место и в то же время не обидеть старика Хаджи Соломона, гостя из дальней стороны, которому лета давали преимущество надо мною, его поместили в другой кунацкой и угощали особенно».
Особенный обычай у горцев хоронить людей. Вот что мы читаем в произведении: «Завернули мертвого в полотно, без гроба, вынесли под чинары за деревню, положили на траву. Пришел мулла, собрались старики, полотенцами повязали шапки, разулись, сели рядком на пятки перед мертвым». Сам процесс захоронения тоже своеобразный: мертвого подсовывают в сидячем положении в яму, похожую на подвал, затем зеленым камышом закладывают яму, засыпают землей, а в голову к мертвецу «камень стоймя поставили». Дальше читаем: брат покойника, взял плеть, ударил три раза себя по лбу и пошел домой. Поминки продолжаются три дня, поминают всей деревней.
Жители кавказских гор строго ориентированы на Мекку, куда посылаются молитвы. Молитва для тех, кто хочет здоровым пройти путь жизни, оградиться от всех недругов, а также обезопасить себя от всех болезней. Вот что пишет Толстой в произведении: «…сложили руки, сели на коленки, подули во все стороны и молитвы прочли…»
В рассказе говорится о том, что «черный татарин» угощал своих гостей бузой. Буза - слегка хмельной бодрящий шипучий напиток, изготовленный из пшена или риса. На протяжении веков был распространен в Крыму, продавался в магазинах, лавках, закусочных.
На сите тесто для бузы надо было тереть, чтобы оно хорошо смешалось с водой.
Действия, описываемые в рассказе, происходят в ауле. В горах Кавказа, особенно в Дагестане, аул — укреплённое поселение. Дома в аулах строятся обычно из камня на горном склоне или у отвесной стены для защиты поселения от неожиданного нападения. Дома, как правило, двухэтажные, расположены уступами, чтобы противник не смог добраться до них по дороге. Обычно дома обращены фасадом на юг, чтобы в зимнее время извлекать пользу от солнечного света и иметь защиту от холодных северных ветров. Зачастую аулы расположены вдалеке от пастбищ и источников воды. В XIX веке, когда Россия вела войны на Кавказе, аулы были весьма труднопреодолимыми оборонительными пунктами и могли быть захвачены, в большинстве случаев, лишь с штурма.
Среди героев рассказа был один старик, люто ненавидевший русских. Жилин спросил у хозяина, что это за старик. «Это большой человек! – отвечает хозяин. – Он первый джигит был, он много русских побил, богатый был. У него было три жены и восемь сынов. Все они жили в одной деревне. Пришли русские, разорили деревню, и семь сыновей убили. Один сын остался и продался русским. Старик поехал и сам продался русским. Пожил у них там три месяца, нашел там своего сына, сам убил его и бежал». (6) Предательство народов Кавказа осуждалось во все времена как самое большое преступление, и все считали, что старик поступил правильно, так как это соответствовало строгим, но справедливым законам гор, которые требовали очистить семью от позора.