Определить тему и идею каждого четверостишия: как лилея глядится в нагорный ручей, ты стояла над первою песней моей, и была ли при этом победа, и чья, — у ручья ль от цветка, у цветка ль от ручья? ты душою младенческой всё поняла, что мне высказать тайная сила дала, и хоть жизнь без тебя суждено мне влачить, но мы вместе с тобой, нас нельзя разлучить. та трава, что вдали на могиле твоей, здесь на сердце, чем старе оно, тем свежей, и я знаю, взглянувши на звезды порой, что взирали на них мы как боги с тобой. у любви есть слова, те слова не умрут. нас с тобой ожидает особенный суд; он сумеет нас сразу в толпе различить, и мы вместе придем, нас нельзя разлучить!
В нем Фет обращается к своей возлюбленной, отмечая, что она с самого начал знала о его поэтическом даре и всячески поддерживала начинания своего избранника на литературном поприще. «Ты душою младенческой всё поняла, что? мне высказать тайная сила дала», — отмечает автор. Именно это удивительное взаимопонимание и стало основой для более серьезных чувств. И спустя годы поэт признается, что он по-прежнему неразлучен со своей возлюбленной, хотя с момента ее гибели уже более четверти века.
Все эти годы Фет прожил в надежде на то, что ему удастся устроить свою судьбу и смыть позорное клеймо незаконнорожденного сына. В подобных заботах он попросту не заметил, что жизнь уже подходит к своему логическому завершению. И вот тогда пришло осознание, что прожита она была зря, ведь поэт не сумел добиться самого главного – удержать и сохранить свою любовь. Однако воспоминания о Марии Лазич по-прежнему согревают его душу. «Та трава, что вдали на могиле твоей, здесь на сердце, чем старе оно, тем свежей», — отмечает автор. Он убежден, что свидетелями этой любви являются звезды, которые наверняка влюбленным обрести друг друга в ином мире. Ведь столь яркие чувства являются уделом лишь избранных. Именно поэтому Фет не боится смерти, а мечтает о ней, отмечая: «Нас с тобой ожидает особенный суд; он сумеет нас сразу в толпе различить, и мы вместе придём, нас нельзя разлучить!»