Молодая девушка, оставшаяся без родителей, живет одна в чужом углу с Федорой, зарабатывает на хлеб шитьем и одного лишь друга имеет на всем белом свете — Макара Алексеевича Девушкина, с которым пишут они друг другу каждый день письма, хотя и живут в соседних домах. В одном из писем сама Варенька о себе сообщает: «К тому же я такая нелюдимка, дикарка; люблю пообжиться в привычном угле надолго. Как-то лучше там, где привыкнешь: хоть и с горем пополам живешь, а все-таки лучше. <...> мне иногда одной очень грустно бывает. Иной раз, особенно в сумерки, сидишь себе одна–одинешенька. Федора уйдет куда-нибудь. Сидишь, думаешь–думаешь, — вспоминаешь все старое, и радостное, и грустное, — все идет перед глазами, все мелькает, как из тумана. Знакомые лица являются (я почти наяву начинаю видеть), — матушку вижу чаще всего... А какие бывают сны у меня! Я чувствую, что здоровье мое расстроено; я так слаба; вот и сегодня, когда вставала утром с постели, мне дурно сделалось; сверх того, у меня такой дурной кашель! Я чувствую, я знаю, что скоро умру. Кто-то меня похоронит? Кто-то за гробом моим пойдет? Кто-то обо мне И вот придется, может быть, умереть в чужом месте, в чужом доме, в чужом угле!.. Боже мой, как грустно жить, Макар Алексеевич!..»
Да, грустна жизнь бедной девушки! Когда-то, в детстве, была она счастлива: отец служил управляющим в большом имении, жили в деревне (а она так любит природу!), но потом, при новом хозяине, отец место потерял, пришлось переехать в мрачный сырой негостеприимный Петербург, отец вскоре умер, семья разорилась окончательно, переехали с матушкой жить к дальней родственнице Анне Федоровне, которая оказалась сводней, так что Вареньке, оставшейся вскоре совсем сиротой, еле–еле удалось избавиться от опеки Анны Федоровны, которая уже погубила жизнь ее двоюродной сестры Саши, и жить в одиночестве и нищете. Единственное светлое пятно в судьбе Вареньки — любовь к студенту Покровскому, который вскоре умирает от чахотки.
Несмотря на все невзгоды и слабое здоровье, Варенька Доброселова осталась доброй, ласковой и даже веселой девушкой. Сама она призналась: «Я была слишком мечтательна, и это меня...» Существенный штрих в образе этой героини — ее литературный талант: она не только автор, так сказать, ярко беллетризированных писем, которые составили половину текста романа «Бедные люди», но также и доподлинный автор вставной «воспоминательной» повести о бедном студенте Покровском.
В финале Анне Федоровне все-таки удается добиться своего — выдала она (продала) Вареньку за богатого сластолюбца господина Быкова. Бедный Девушкин после ее отъезда с Быковым сопьется и умрет, а ее судьба предсказана–предвидена тем же Макаром Алексеевичем: «Вот вы плачете, и вы едете?! Вот я от вас письмецо сейчас получил, все слезами закапанное. Стало быть, вам не хочется ехать; стало быть, вас насильно увозят, стало быть, вам жаль меня, стало быть, вы меня любите! Да как же, с кем же вы теперь будете? Там вашему сердечку будет грустно, тошно и холодно. Тоска его высосет, грусть его пополам разорвет. Вы там умрете, вас там в сыру землю положат; об вас и поплакать будет некому там! Господин Быков будет все зайцев травить... Ах, маточка, маточка! на что же вы это решились, как же вы на такую меру решиться могли? Что вы сделали, что вы сделали, что вы над собой сделали! Ведь вас там в гроб сведут; они заморят вас там, ангельчик. Ведь вы, маточка, как перышко слабенькие!..»
Прототипом Вареньки Доброселовой послужила, в какой-то мере, сестра писателя
Господин Быков сказал, что у меня непременно должно быть на три дюжины рубашек голландского полотна. Так нужно как можно скорее приискать белошвеек для двух дюжин, а времени у нас очень мало. Господин Быков сердится, говорит, что с этими тряпками ужасно много возни. Свадьба наша через пять дней, а на другой день после свадьбы мы едем. Господин Быков торопится, говорит, что на вздор много времени не нужно терять. Я измучилась от хлопот и чуть на ногах стою. Дела страшная куча, а, право, лучше, если б этого ничего не было. Да еще: у нас недостает блонд и кружева, так вот нужно бы прикупить, потому что господин Быков говорит, что он не хочет, чтобы жена его как кухарка ходила, и что я непременно должна «утереть нос всем помещицам». Так он сам говорит. Так вот, Макар Алексеевич, адресуйтесь к мадам Шифон в Гороховую и попросите, во-первых, прислать к нам белошвеек, а во-вторых, чтоб и сама потрудилась заехать. Я сегодня больна. На новой квартире у нас так холодно и беспорядки ужасные. Тетушка господина Быкова чуть-чуть дышит от старости. Я боюсь, чтобы не умерла до нашего отъезда, но господин Быков говорит, что ничего, очнется. В доме у нас беспорядки ужасные. Господин Быков с нами не живет, так люди все разбегаются, бог знает куда. Случается, что одна Федора нам прислуживает: а камердинер господина Быкова, который смотрит за всем, уже третий день неизвестно где пропадает. Господин Быков заезжает каждое утро, всё сердится и вчера побил приказчика дома, за что имел неприятности с полицией... Не с кем было к вам и письма-то послать. Пишу по городской почте. Да! Чуть было не забыла самого важного. Скажите мадам Шифон, чтобы блонды она непременно переменила, сообразуясь со вчерашним образчиком, и чтобы сама заехала ко мне показать новый выбор. Да скажите еще, что я раздумала насчет канзу; что его нужно вышивать крошью. Да еще: буквы для вензелей на платках вышивать тамбуром; слышите ли? тамбуром, а не гладью. Смотрите же не забудьте, что тамбуром! Вот еще чуть было не забыла! Передайте ей, ради Бога, чтобы листики на пелерине шить возвышенно, усики и шины кордонне, а потом обшить воротник кружевом или широкой фальбалой передайте, Макар Алексеевич. Ваша В. Д. P. S. Мне так совестно, что я всё вас мучаю моими комиссиями. Вот и третьего дня целое утро бегали. Но что делать! У нас в доме нет никакого порядка, а я сама нездорова. Так не досадуйте на меня, Макар Алексеевич. Такая тоска! Ах, что это будет, друг мой, милый мой, добрый мой Макар Алексеевич! Я и заглянуть боюсь в мое будущее. Я всё что-то предчувствую и точно в чаду в каком-то живу. P. S. Ради Бога, мой друг, не позабудьте чего-нибудь из того, что я вам теперь говорила. Я всё боюсь, чтобы вы как-нибудь не ошиблись. Помните же, тамбуром, а не гладью.
Молодая девушка, оставшаяся без родителей, живет одна в чужом углу с Федорой, зарабатывает на хлеб шитьем и одного лишь друга имеет на всем белом свете — Макара Алексеевича Девушкина, с которым пишут они друг другу каждый день письма, хотя и живут в соседних домах. В одном из писем сама Варенька о себе сообщает: «К тому же я такая нелюдимка, дикарка; люблю пообжиться в привычном угле надолго. Как-то лучше там, где привыкнешь: хоть и с горем пополам живешь, а все-таки лучше. <...> мне иногда одной очень грустно бывает. Иной раз, особенно в сумерки, сидишь себе одна–одинешенька. Федора уйдет куда-нибудь. Сидишь, думаешь–думаешь, — вспоминаешь все старое, и радостное, и грустное, — все идет перед глазами, все мелькает, как из тумана. Знакомые лица являются (я почти наяву начинаю видеть), — матушку вижу чаще всего... А какие бывают сны у меня! Я чувствую, что здоровье мое расстроено; я так слаба; вот и сегодня, когда вставала утром с постели, мне дурно сделалось; сверх того, у меня такой дурной кашель! Я чувствую, я знаю, что скоро умру. Кто-то меня похоронит? Кто-то за гробом моим пойдет? Кто-то обо мне И вот придется, может быть, умереть в чужом месте, в чужом доме, в чужом угле!.. Боже мой, как грустно жить, Макар Алексеевич!..»
Да, грустна жизнь бедной девушки! Когда-то, в детстве, была она счастлива: отец служил управляющим в большом имении, жили в деревне (а она так любит природу!), но потом, при новом хозяине, отец место потерял, пришлось переехать в мрачный сырой негостеприимный Петербург, отец вскоре умер, семья разорилась окончательно, переехали с матушкой жить к дальней родственнице Анне Федоровне, которая оказалась сводней, так что Вареньке, оставшейся вскоре совсем сиротой, еле–еле удалось избавиться от опеки Анны Федоровны, которая уже погубила жизнь ее двоюродной сестры Саши, и жить в одиночестве и нищете. Единственное светлое пятно в судьбе Вареньки — любовь к студенту Покровскому, который вскоре умирает от чахотки.
Несмотря на все невзгоды и слабое здоровье, Варенька Доброселова осталась доброй, ласковой и даже веселой девушкой. Сама она призналась: «Я была слишком мечтательна, и это меня...» Существенный штрих в образе этой героини — ее литературный талант: она не только автор, так сказать, ярко беллетризированных писем, которые составили половину текста романа «Бедные люди», но также и доподлинный автор вставной «воспоминательной» повести о бедном студенте Покровском.
В финале Анне Федоровне все-таки удается добиться своего — выдала она (продала) Вареньку за богатого сластолюбца господина Быкова. Бедный Девушкин после ее отъезда с Быковым сопьется и умрет, а ее судьба предсказана–предвидена тем же Макаром Алексеевичем: «Вот вы плачете, и вы едете?! Вот я от вас письмецо сейчас получил, все слезами закапанное. Стало быть, вам не хочется ехать; стало быть, вас насильно увозят, стало быть, вам жаль меня, стало быть, вы меня любите! Да как же, с кем же вы теперь будете? Там вашему сердечку будет грустно, тошно и холодно. Тоска его высосет, грусть его пополам разорвет. Вы там умрете, вас там в сыру землю положат; об вас и поплакать будет некому там! Господин Быков будет все зайцев травить... Ах, маточка, маточка! на что же вы это решились, как же вы на такую меру решиться могли? Что вы сделали, что вы сделали, что вы над собой сделали! Ведь вас там в гроб сведут; они заморят вас там, ангельчик. Ведь вы, маточка, как перышко слабенькие!..»
Прототипом Вареньки Доброселовой послужила, в какой-то мере, сестра писателя
Объяснение:
Ваша
В. Д.
P. S. Мне так совестно, что я всё вас мучаю моими комиссиями. Вот и третьего дня целое утро бегали. Но что делать! У нас в доме нет никакого порядка, а я сама нездорова. Так не досадуйте на меня, Макар Алексеевич. Такая тоска! Ах, что это будет, друг мой, милый мой, добрый мой Макар Алексеевич! Я и заглянуть боюсь в мое будущее. Я всё что-то предчувствую и точно в чаду в каком-то живу.
P. S. Ради Бога, мой друг, не позабудьте чего-нибудь из того, что я вам теперь говорила. Я всё боюсь, чтобы вы как-нибудь не ошиблись. Помните же, тамбуром, а не гладью.