D повести «Евгений и Юлия» , ещё В. В. Сиповским названной «яркой литературной иллюстрацией к факту, выхваченному из жизни» , создан сюжет, в котором разрушается соответствующее сентиментальным представлениям об идеале безмятежное существование чувствительных героев на лоне природы. В идеальную жизнь идеальных героев вмешивается случай - смерть Евгения, воспринимаемая как проявление воли Провидения, рока, судьбы. У Карамзина, несмотря на соответствие событийной канвы повести будущему клише романтической , которой свойственна ситуация разрушения мирного круга бытия, функции мотива иные, нежели, например, в классических Жуковского, где мотив рока связан с наказанием, карой небес за грех . В художественном содержании повести обнаруживается иной аспект: своеобразный эмоциональный протест автора масонской идее о благости смерти . Смерть, считали масоны, - своеобразное человека от греховного будущего.
Напротив, персонажи повести Карамзина глубоко страдают: мать и невеста после смерти Евгения «живут во всегдашнем меланхолическом уединении» . «Меланхолическое уединение» в контексте повести возможно интерпретировать как «тихое отчаяние» , заполненное в финале молитвой и «помышлениями о будущей жизни» время Юлии и матери Евгения вселяют надежду и становятся преодоления отчаяния.
Если вы посмотрите сочинения Пушкина, изданные в XIX столетии, то вы не найдёте в них многих стихотворений – и как раз тех, которые сейчас печатаются во всех хрестоматиях и заучиваются наизусть. Вы не найдёте ни "Вольности", ни "Деревни", ни "К Чаадаеву", ни "Кинжала", ни послания к декабристам "В Сибирь".
В других же произведениях Пушкина вы найдёте пропуски, ряды точек вместо стихов, а в третьих – такие переделки и искажения, которые разрушают политическую направленность этих произведений.
Неполнота изданий, пропуски и искажения, конечно, меняли весь характер творчества Пушкина, и долгие годы наш народ знал Пушкина не таким, каким мы знаем его теперь. Цензура усердно трудилась над тем, чтобы извратить образ "непокорного" поэта, чтобы скрыть от народа то, за что мы и сейчас ценим Пушкина и чем гордился он сам.
"Что в мой жестокий век восславил
я свободу..."
Вот что считал Пушкин своей заслугой, своим подвигом, достойным бессмертной славы; и именно те произведения, в которых он славил свободу, восставал против тирании царей и рабства крепостных крестьян, долгие годы оставались под запретом цензуры.
Цензурному гонению Пушкин подвергся с первых же лет своей литературной деятельности. Гонение это особенно усилилось, когда в мае 1820 года царь Александр I выслал Пушкина из Петербурга на Юг. Уже одно имя опального поэта настораживало, пугало цензоров, и они глупо и вздорно вычёркивали, запрещали печатать даже то, на что и внимания не обратили бы, если бы на рукописи не стояло имя Пушкина.
Пушкин знал это и вынужден был некоторые свои стихотворения печатать без подписи, например, "К Овидию", где он говорит о ссылке, о своей участи, равной мрачной участи Овидия, тоже изгнанного когда-то императором Октавианом из Рима в далёкую Скифию, на берег Чёрного моря. Таким образом, ему удавалось обмануть свою "старинную приятельницу", бестолковую "старушку" – цензуру.
Письма Пушкина к друзьям из Кишинёва и Одессы полны жалоб на цензуру и цензоров. Но Пушкин никогда не удовлетворялся одними жалобами. Тогда же в Кишинёве, в 1822 году, он написал "Послание цензору" – едкую сатиру на цензурных чиновников, гонителей просвещения и в списках пустил её "гулять по свету". Эта сатира была напечатана только в 1857 году, спустя двадцать лет после смерти Пушкина.
В 1826 году царь Николай I вернул Пушкина из ссылки из села Михайловского и в виде особой милости объявил ему, что он сам будет его цензором.
Цензура царя оказалась ещё тяжелее, чем обычная цензура. Если скудоумный цензор запрещал или вычёркивал что-нибудь, с ним можно было спорить, на него можно было жаловаться министру народного просвещения, а как спорить с царём и кому на него жаловаться? Кроме того царская "милость" не всегда освобождала Пушкина от обычной цензуры, и таким образом Пушкин оказался под двойной цензурой: царя и Цензурного комитета.
Летом 1831 года Пушкин жил с женой на даче в Царском Селе. Там в кругу близких друзей, среди которых были Жуковский и молодой Гоголь, он прочитал "Сказку о попе и о работнике его Балде". Гоголь и особенно Жуковский с восторгом слушали новую сказку Пушкина, восхищались её простотой, юмором, её подлинно народным духом.
И в самом деле, это одна из самых народных сказок Пушкина. В ней Пушкин выразил народный взгляд на церковнослужителей.
D повести «Евгений и Юлия» , ещё В. В. Сиповским названной «яркой литературной иллюстрацией к факту, выхваченному из жизни» , создан сюжет, в котором разрушается соответствующее сентиментальным представлениям об идеале безмятежное существование чувствительных героев на лоне природы. В идеальную жизнь идеальных героев вмешивается случай - смерть Евгения, воспринимаемая как проявление воли Провидения, рока, судьбы. У Карамзина, несмотря на соответствие событийной канвы повести будущему клише романтической , которой свойственна ситуация разрушения мирного круга бытия, функции мотива иные, нежели, например, в классических Жуковского, где мотив рока связан с наказанием, карой небес за грех . В художественном содержании повести обнаруживается иной аспект: своеобразный эмоциональный протест автора масонской идее о благости смерти . Смерть, считали масоны, - своеобразное человека от греховного будущего.
Напротив, персонажи повести Карамзина глубоко страдают: мать и невеста после смерти Евгения «живут во всегдашнем меланхолическом уединении» . «Меланхолическое уединение» в контексте повести возможно интерпретировать как «тихое отчаяние» , заполненное в финале молитвой и «помышлениями о будущей жизни» время Юлии и матери Евгения вселяют надежду и становятся преодоления отчаяния.
Если вы посмотрите сочинения Пушкина, изданные в XIX столетии, то вы не найдёте в них многих стихотворений – и как раз тех, которые сейчас печатаются во всех хрестоматиях и заучиваются наизусть. Вы не найдёте ни "Вольности", ни "Деревни", ни "К Чаадаеву", ни "Кинжала", ни послания к декабристам "В Сибирь".
В других же произведениях Пушкина вы найдёте пропуски, ряды точек вместо стихов, а в третьих – такие переделки и искажения, которые разрушают политическую направленность этих произведений.
Неполнота изданий, пропуски и искажения, конечно, меняли весь характер творчества Пушкина, и долгие годы наш народ знал Пушкина не таким, каким мы знаем его теперь. Цензура усердно трудилась над тем, чтобы извратить образ "непокорного" поэта, чтобы скрыть от народа то, за что мы и сейчас ценим Пушкина и чем гордился он сам.
"Что в мой жестокий век восславил
я свободу..."
Вот что считал Пушкин своей заслугой, своим подвигом, достойным бессмертной славы; и именно те произведения, в которых он славил свободу, восставал против тирании царей и рабства крепостных крестьян, долгие годы оставались под запретом цензуры.
Цензурному гонению Пушкин подвергся с первых же лет своей литературной деятельности. Гонение это особенно усилилось, когда в мае 1820 года царь Александр I выслал Пушкина из Петербурга на Юг. Уже одно имя опального поэта настораживало, пугало цензоров, и они глупо и вздорно вычёркивали, запрещали печатать даже то, на что и внимания не обратили бы, если бы на рукописи не стояло имя Пушкина.
Пушкин знал это и вынужден был некоторые свои стихотворения печатать без подписи, например, "К Овидию", где он говорит о ссылке, о своей участи, равной мрачной участи Овидия, тоже изгнанного когда-то императором Октавианом из Рима в далёкую Скифию, на берег Чёрного моря. Таким образом, ему удавалось обмануть свою "старинную приятельницу", бестолковую "старушку" – цензуру.
Письма Пушкина к друзьям из Кишинёва и Одессы полны жалоб на цензуру и цензоров. Но Пушкин никогда не удовлетворялся одними жалобами. Тогда же в Кишинёве, в 1822 году, он написал "Послание цензору" – едкую сатиру на цензурных чиновников, гонителей просвещения и в списках пустил её "гулять по свету". Эта сатира была напечатана только в 1857 году, спустя двадцать лет после смерти Пушкина.
В 1826 году царь Николай I вернул Пушкина из ссылки из села Михайловского и в виде особой милости объявил ему, что он сам будет его цензором.
Цензура царя оказалась ещё тяжелее, чем обычная цензура. Если скудоумный цензор запрещал или вычёркивал что-нибудь, с ним можно было спорить, на него можно было жаловаться министру народного просвещения, а как спорить с царём и кому на него жаловаться? Кроме того царская "милость" не всегда освобождала Пушкина от обычной цензуры, и таким образом Пушкин оказался под двойной цензурой: царя и Цензурного комитета.
Летом 1831 года Пушкин жил с женой на даче в Царском Селе. Там в кругу близких друзей, среди которых были Жуковский и молодой Гоголь, он прочитал "Сказку о попе и о работнике его Балде". Гоголь и особенно Жуковский с восторгом слушали новую сказку Пушкина, восхищались её простотой, юмором, её подлинно народным духом.
И в самом деле, это одна из самых народных сказок Пушкина. В ней Пушкин выразил народный взгляд на церковнослужителей.