ответ: Осенью лес молчит. Такая тишина! За сто шагов слышно, как убегает мышь по сухим листьям. В предчувствии холодов умолкли птицы. Ни звука. В такую пору особую радость в лесу приносит рабочая музыка дятла. Кажется, не по дереву, а по тугой струне стучит костяной молоточек.
Я долго шёл по ельнику, пока не увидел единственного в безмолвном лесу музыканта. Дятел работал без устали. На заболевшей сосне виднелся узор его «долота». В бинокль было видно, как длинным языком дятел доставал засевших в древесине личинок. Я спрятался за куст полюбоваться работой. Дятел косился вниз, но продолжал барабанить, В эту минуту случилась история, к сожалению, очень не редкая.
Из кустов орешника грянул выстрел. Дробью сорвало истончённую червями кору. Вместе с ней на жёлтую траву упала и птица. Дятел не успел проглотить личинку. Она так и осталась белеть в окровавленном клюве.
Из синего дыма на прогалинку вышел лет семнадцати парень с новой двустволкой, со скрипящим поясом, полным патронов. Я не ругался, но парень почувствовал: встреча не сулит ничего хорошего. В довершение всего он не знал, что делать с птицей.
— Зачем?
— А просто так... — Парень неловко топтался на месте... Я взял из его рук птицу и кинул в траву: «Сойки съедят. Присядем...»
Я вспомнил себя пятнадцатилетним мальчишкой... Как знать, может, и до сих пор не понял бы я страшных последствий выстрелов ради забавы, если б пятнадцать лет назад не встретился с умным человеком.
Он тоже был с ружьём. Он остановился и стал наблюдать, как я подкрадываюсь к чибису. Он дал мне выстрелить, а потом подошёл, оглядел берданку и, размахнувшись, зашвырнул её в озеро.
— Доставать не пробуй, глубоко...
Охотник был новым человеком в деревне. Я стоял перед ним, не зная, что делать: грозиться или реветь от обиды. А он спокойно поманил собаку и, обернувшись, сказал:
— Вечером заходи. Поговорим... Ружьё не жалей. Если захочешь — можешь моё брать.
Взрослым человеком по-настоящему понимаешь цену учителям.
Скольким обязан я этому человеку! Мы много раз вместе караулили уток и ходили на зайцев. Чаще всего возвращались домой с пустыми руками. Зато какой мир открылся за нашим сереньким лугом! Я узнавал, как дышит трава, в какую зарю ждать вальдшнепов, какие грибы самые вкусные. Открылась вдруг незаметная до этого красота маленького озера с норами ласточек на обрыве. Спрятавшись в тальнике, мы подолгу глядели на беспокойных чибисов. И я с ужасом вспоминал, как год назад сбивал этих красавцев рублеными гвоздями...
С парнем, убившим дятла, мы расстались друзьями. Мы не раз ещё встретимся. Думаю, это был последний его дятел
ответ: Осенью лес молчит. Такая тишина! За сто шагов слышно, как убегает мышь по сухим листьям. В предчувствии холодов умолкли птицы. Ни звука. В такую пору особую радость в лесу приносит рабочая музыка дятла. Кажется, не по дереву, а по тугой струне стучит костяной молоточек.
Я долго шёл по ельнику, пока не увидел единственного в безмолвном лесу музыканта. Дятел работал без устали. На заболевшей сосне виднелся узор его «долота». В бинокль было видно, как длинным языком дятел доставал засевших в древесине личинок. Я спрятался за куст полюбоваться работой. Дятел косился вниз, но продолжал барабанить, В эту минуту случилась история, к сожалению, очень не редкая.
Из кустов орешника грянул выстрел. Дробью сорвало истончённую червями кору. Вместе с ней на жёлтую траву упала и птица. Дятел не успел проглотить личинку. Она так и осталась белеть в окровавленном клюве.
Из синего дыма на прогалинку вышел лет семнадцати парень с новой двустволкой, со скрипящим поясом, полным патронов. Я не ругался, но парень почувствовал: встреча не сулит ничего хорошего. В довершение всего он не знал, что делать с птицей.
— Зачем?
— А просто так... — Парень неловко топтался на месте... Я взял из его рук птицу и кинул в траву: «Сойки съедят. Присядем...»
Я вспомнил себя пятнадцатилетним мальчишкой... Как знать, может, и до сих пор не понял бы я страшных последствий выстрелов ради забавы, если б пятнадцать лет назад не встретился с умным человеком.
Он тоже был с ружьём. Он остановился и стал наблюдать, как я подкрадываюсь к чибису. Он дал мне выстрелить, а потом подошёл, оглядел берданку и, размахнувшись, зашвырнул её в озеро.
— Доставать не пробуй, глубоко...
Охотник был новым человеком в деревне. Я стоял перед ним, не зная, что делать: грозиться или реветь от обиды. А он спокойно поманил собаку и, обернувшись, сказал:
— Вечером заходи. Поговорим... Ружьё не жалей. Если захочешь — можешь моё брать.
Взрослым человеком по-настоящему понимаешь цену учителям.
Скольким обязан я этому человеку! Мы много раз вместе караулили уток и ходили на зайцев. Чаще всего возвращались домой с пустыми руками. Зато какой мир открылся за нашим сереньким лугом! Я узнавал, как дышит трава, в какую зарю ждать вальдшнепов, какие грибы самые вкусные. Открылась вдруг незаметная до этого красота маленького озера с норами ласточек на обрыве. Спрятавшись в тальнике, мы подолгу глядели на беспокойных чибисов. И я с ужасом вспоминал, как год назад сбивал этих красавцев рублеными гвоздями...
С парнем, убившим дятла, мы расстались друзьями. Мы не раз ещё встретимся. Думаю, это был последний его дятел