Кого ещё из персонажей произведения можно отнести к художникам? Расскажите об одном из них. Что нам известно об этом персонаже?Найдите его описание.Как относится автор к этому персонажу?
В судьбе М.Ю.Лермонтова Кавказ сыграл особую роль.
Из биографии поэта известно, что он посещал Кавказ несколько раз. В детстве болезненного внука возила туда его бабушка Арсеньева Е. А. Последующие его посещения были связаны с военной службой и ссылками. Красота Кавказа восхищала поэта. Он, с его ненавистью к лживому светскому обществу, видел в суровой дикой природе этого края ту естественность, которой ему так не хватало в общении с людьми:
Вдали я видел сквозь туман,
В снегах, горящих, как алмаз,
Седой незыблемый Кавказ;
И было сердцу моему
Легко, не знаю почему.
(М.Ю.Лермонтов, «Мцыри»)
Возможно, в кавказских пейзажах М.Ю.Лермонтов находил что-то родное своей душе, потому что его прадед был родом из высокогорной Шотландии.
II. Мало кто знает, что М. Ю. Лермонтов был не только художником слова, но и замечательным живописцем. Восхищаясь красотой Кавказа, он создал много картин, изображающих фантастические, завораживающие горы.
Знаете ли вы, какие неизвестные до сих пор параллели с творческим наследием западноевропейских путешественников содержат лермонтовские работы и как важно при этом правильно атрибутировать те исторические реалии, которые на них изображены?
Итак, французский художник Бланшар в 1858 году, путешествуя по Кавказу, зарисовал башню в селении Сиони на Военно-Грузинской дороге. Поражает то, что вид взят практически с той же точки, что и на известной картине Лермонтова «Кавказский вид возле селения Сиони». Отметим, что здесь совпадение с лермонтовским сюжетом не случайно. Бланшару, несомненно, были известны произведения М. Ю. Лермонтова. Так, описывая Чертову долину, отделяющую Гуд-гору от Крестового перевала, французский художник ссылается в своем описании именно на текст Лермонтова: «Снежная долина, куда мы въехали, носит романтическое название «Чертова долина». Однако Лермонтов уверяет, что оно происходит не от слова «черт», а от слова «черта» из-за креста, давшего имя этому перевалу».
Прав ли был Тарас, убивший Андрия Кто прав в споре о правде — Лука или Сатин Кто прав, представляя себе завтрашний день Отечества: Лопахин или Петя Трофимов
Сама тема сочинения вызывает спорные чувства. Имеем ли мы право осуждать других? Никто из нас не без греха. Но герой романа «Преступление и наказание» пренебрег запретом совести и взялся судить других. Поэтому можно в мыслях поддаться его искушению и последовать за ним по его извилистому пути между правдой и неправдой. Герой одержим идеей сверхчеловека, который «право имеет» карать и миловать любого по своему усмотрению. Идея «наполеонизма» выдвигает девиз: «Сильному дозволено все!». И наш герой стрижет под гребенку своей бредовой теории всех, кто попадается на его пути, хотя все существо Раскольникова бунтует против этого. Он физически болен от своей «идейки». Но и на внутренний бунт его «раскрепощенное» сознание находит управу. Раскольников постепенно, очень долго, но неуклонно подводит юридическую «казуистику» под новые убеждения. Незаметно для самого себя ищет оправдания. На каждый аспект убийства у него находится веский аргумент: вот уже и человек - не человек, а «вошь вредная». Уже и грабеж - не ограбление, а изъятие имущества у эксплуататорши на благие цели с самооправданием: «Сколько благородных дел смогу я совершить!». Самое страшное в том, что на уголовное преступление толкает его не алчность, не бедность, не голод в конце концов, а «передовая теория», по которой дозволено очистить жизнь от дефективных людей ради счастья остальных. Выходит, что злой гений у власти - всегда прав. Он несет несчастным людям свой «гуманизм», пусть даже они этого не понимают и противятся такой «гуманитарной интервенции» духа. Но Родион Романович позабыл либо не знал одного неоспоримого факта. Да, Александр Македонский сметал города с лица земли взмахом меча, Наполеон мановением руки вершил судьбы целых народов, по кивку головы Гитлера палачи отправляли целые толпы в крематорий, росчерком пера Сталин переселял народы. Но ни один из них не согласился бы убить беззащитного человека голыми руками. Не из-за брезгливости, а из животного страха, потому что, я так думаю, все они, «власть имевшие», очень боялись физической боли.
В судьбе М.Ю.Лермонтова Кавказ сыграл особую роль.
Из биографии поэта известно, что он посещал Кавказ несколько раз. В детстве болезненного внука возила туда его бабушка Арсеньева Е. А. Последующие его посещения были связаны с военной службой и ссылками. Красота Кавказа восхищала поэта. Он, с его ненавистью к лживому светскому обществу, видел в суровой дикой природе этого края ту естественность, которой ему так не хватало в общении с людьми:
Вдали я видел сквозь туман,
В снегах, горящих, как алмаз,
Седой незыблемый Кавказ;
И было сердцу моему
Легко, не знаю почему.
(М.Ю.Лермонтов, «Мцыри»)
Возможно, в кавказских пейзажах М.Ю.Лермонтов находил что-то родное своей душе, потому что его прадед был родом из высокогорной Шотландии.
II. Мало кто знает, что М. Ю. Лермонтов был не только художником слова, но и замечательным живописцем. Восхищаясь красотой Кавказа, он создал много картин, изображающих фантастические, завораживающие горы.
Знаете ли вы, какие неизвестные до сих пор параллели с творческим наследием западноевропейских путешественников содержат лермонтовские работы и как важно при этом правильно атрибутировать те исторические реалии, которые на них изображены?
Итак, французский художник Бланшар в 1858 году, путешествуя по Кавказу, зарисовал башню в селении Сиони на Военно-Грузинской дороге. Поражает то, что вид взят практически с той же точки, что и на известной картине Лермонтова «Кавказский вид возле селения Сиони». Отметим, что здесь совпадение с лермонтовским сюжетом не случайно. Бланшару, несомненно, были известны произведения М. Ю. Лермонтова. Так, описывая Чертову долину, отделяющую Гуд-гору от Крестового перевала, французский художник ссылается в своем описании именно на текст Лермонтова: «Снежная долина, куда мы въехали, носит романтическое название «Чертова долина». Однако Лермонтов уверяет, что оно происходит не от слова «черт», а от слова «черта» из-за креста, давшего имя этому перевалу».
Кто прав в споре о правде — Лука или Сатин
Кто прав, представляя себе завтрашний день Отечества: Лопахин или Петя Трофимов
Сама тема сочинения вызывает спорные чувства. Имеем ли мы право осуждать других? Никто из нас не без греха. Но герой романа «Преступление и наказание» пренебрег запретом совести и взялся судить других. Поэтому можно в мыслях поддаться его искушению и последовать за ним по его извилистому пути между правдой и неправдой. Герой одержим идеей сверхчеловека, который «право имеет» карать и миловать любого по своему усмотрению. Идея «наполеонизма» выдвигает девиз: «Сильному дозволено все!». И наш герой стрижет под гребенку своей бредовой теории всех, кто попадается на его пути, хотя все существо Раскольникова бунтует против этого. Он физически болен от своей «идейки». Но и на внутренний бунт его «раскрепощенное» сознание находит управу. Раскольников постепенно, очень долго, но неуклонно подводит юридическую «казуистику» под новые убеждения. Незаметно для самого себя ищет оправдания. На каждый аспект убийства у него находится веский аргумент: вот уже и человек - не человек, а «вошь вредная». Уже и грабеж - не ограбление, а изъятие имущества у эксплуататорши на благие цели с самооправданием: «Сколько благородных дел смогу я совершить!». Самое страшное в том, что на уголовное преступление толкает его не алчность, не бедность, не голод в конце концов, а «передовая теория», по которой дозволено очистить жизнь от дефективных людей ради счастья остальных. Выходит, что злой гений у власти - всегда прав. Он несет несчастным людям свой «гуманизм», пусть даже они этого не понимают и противятся такой «гуманитарной интервенции» духа. Но Родион Романович позабыл либо не знал одного неоспоримого факта. Да, Александр Македонский сметал города с лица земли взмахом меча, Наполеон мановением руки вершил судьбы целых народов, по кивку головы Гитлера палачи отправляли целые толпы в крематорий, росчерком пера Сталин переселял народы. Но ни один из них не согласился бы убить беззащитного человека голыми руками. Не из-за брезгливости, а из животного страха, потому что, я так думаю, все они, «власть имевшие», очень боялись физической боли.