Военная проза второй половины 20-го века Военная проза второй половины XX века. В чем состоят важнейшие особенности этого литературного течения? (На примере 1-2 произведений.) Важнейшая тема 1960-1980-х годов — военная. Осмыслен ие событий Великой Отечественной войны, художественные пути решения темы в этот период существенно изменяются. «Окопная правда» войны, события, не отличающиеся масштабностью, нравственные конфликты на нашей стороне фронта интересуют писателей все в большей степени. Юрий Васильевич Бондарев (р. 1924) один из признанных представителей так называемой «лейтенантской прозы». Бондарев умеет как бы перенести читателя в самый центр боя. Звуки, огонь взрывов и выстрелов, крики злобы, отчаяния, боли в словесных картинах писателя сочетаются с умением поведать о том, что переживают реальные участники сражения. Все это оставляет у читателя ощущение ожога от прикосновения к реальности войны. Особенно сильно это впечатление, потому что в страшных схватках и нечеловеческих испытаниях действуют зачастую отнюдь не супермены и богатыри, а очень юные, обыкновенные, даже слабые «мальчики», солдаты и офицеры. Фронт стал суровой школой мужества и нравственных испытаний для вчерашних студентов и школьников. Нравственная чистота, человечность, умение понимать людей, дружить и любить — неожиданно оказываются главными качествами, которые требует борьба со смертью, врагом. Офицеры Ермаков («Батальоны просят огня») и Новиков («Последние залпы») — тоже совсем еще молодые люди. Их человеческое становление еще не завершено, а они уже вынуждены больше думать о других, чем о себе. Крупным планом изображены переживания человека на войне в экстремальной ситуации. Роман «Горячий снег» (1969) свидетельствовал о творческой зрелости писателя. Историческое основание сюжета романа — попытка танковой армии Манштейна зимой 1942 года прорваться к попавшей в окружение группировке фельдмаршала Паулюса. Остановить танки в широкой степи должны были артиллеристы. Генерал Бессонов отдает суровый приказ: «Стоять на занимаемых рубежах до последнего. Для всех без исключения объективная причина ухода с позиции может быть одна — смерть…» И солдаты стоят насмерть, уничтожая немецкие танки. Ю. Бондарев создает целую галерею портретов солдат и офицеров: от командира артиллерийской батареи Дроздовского и командира взвода Кузнецова до командующего армией Бессонова, от совсем юного ездового Сергуненкова, посланного Дроздовским на бессмысленную смерть в неравной схватке один на один с танком, до человечного члена Военного совета Веснина, всегда заботившегося о сохранении солдатских жизней и погибшего в скоротечном бою просто, отнюдь не героически, случайно — по-солдатски. Это не безликая масса, а яркие личности, непохожие друг на друга характеры. Дроздовский внешне выигрывает, отличается командирской статью, готовностью решать и принимать ответственность. Но постепенно выясняется, что он эгоистичен, стремится всем показать свою храбрость, сделать на войне карьеру. И в решающие моменты боя он пасует. Писатель не говорит о прямой трусости, но и не показывает никакого реального вклада Дроздовского в победу, единственного, чем измеряется мера свершенного в бою солдатом, офицером. Кузнецов, напротив, скромен, поначалу не очень уверен в себе. Но в конце концов обнаруживается его нравственное превосходство. Именно это не позволяет Кузнецову смотреть на подчиненных как на материал для достижения военных целей. Сам он до последнего снаряда продолжает схватку с танками, в наиболее опасные моменты боя оказывается в нужном месте. Большая правда войны, требующей не пафоса и экзальтации, а умения оставаться человеком и делать свое дело в любых, самых невыгодных условиях, не думая о славе и наградах, возникает в сопоставлении разных судеб, показанных Ю. Бондаревым, другими представителями «лейтенантской прозы
Период Святок (от Рождества Христова до Крещения) не только на Руси, но и во многих странах был временем ожидания чуда. Девушки ворожили, пытаясь предугадать будущего жениха, дети ждали исполнения своих самых сокровенных желаний. Когда самые, казалось, несбыточные желания сбывались, возникало ощущение чуда, вмешательства каких-то высших сил.
Так появился святочный рассказ — жанр, в какой-то степени канонизированный английским писателем Чарльзом Диккенсом. Он задал общие признаки подобного произведения: элементы мистики, тайна, хронология событий, наличие рассказчика, подчас присутствие детей, нравственный урок — своеобразная мораль. И заканчивается такой рассказ весело, хотя и неожиданно. Очень показательным в этом смысле является рассказ О. Генри «Дары волхвов»: герои получают долгожданные подарки, но не могут их использовать по назначению.
В России этот жанр получил иную трактовку. Само название — «святочный» — дает отсылку к самому любимому для верующих людей празднику — Святкам. Русские писатели вышли за пределы традиционного круга святочных событий. Н. Лесков, Ф. Достоевский, А. Чехов смогли дать неожиданную трактовку сверхъестественных событий или рождественского чуда.
Например, в рассказе Антона Павловича Чехова «Ванька» герой, девятилетний мальчик, отданный в ученье к сапожнику, в ночь под Рождество пишет своему дедушке Константину Макарычу. Рассказав о своей тяжелой жизни, в конце письма Ванька с отчаянием и надеждой умоляет деда забрать его отсюда, а то он «помрет». Любой здравомыслящий читатель понимает, что вряд ли дойдет до адресата письмо, отправленное «на деревню дедушке». Однако не случайно же действие происходит в ночь накануне Рождества, и сон, который видит ребенок, сладко уснув, оставляет крохотную надежду на чудо долгожданной встречи.
Объяснение:
Период Святок (от Рождества Христова до Крещения) не только на Руси, но и во многих странах был временем ожидания чуда. Девушки ворожили, пытаясь предугадать будущего жениха, дети ждали исполнения своих самых сокровенных желаний. Когда самые, казалось, несбыточные желания сбывались, возникало ощущение чуда, вмешательства каких-то высших сил.
Так появился святочный рассказ — жанр, в какой-то степени канонизированный английским писателем Чарльзом Диккенсом. Он задал общие признаки подобного произведения: элементы мистики, тайна, хронология событий, наличие рассказчика, подчас присутствие детей, нравственный урок — своеобразная мораль. И заканчивается такой рассказ весело, хотя и неожиданно. Очень показательным в этом смысле является рассказ О. Генри «Дары волхвов»: герои получают долгожданные подарки, но не могут их использовать по назначению.
В России этот жанр получил иную трактовку. Само название — «святочный» — дает отсылку к самому любимому для верующих людей празднику — Святкам. Русские писатели вышли за пределы традиционного круга святочных событий. Н. Лесков, Ф. Достоевский, А. Чехов смогли дать неожиданную трактовку сверхъестественных событий или рождественского чуда.
Например, в рассказе Антона Павловича Чехова «Ванька» герой, девятилетний мальчик, отданный в ученье к сапожнику, в ночь под Рождество пишет своему дедушке Константину Макарычу. Рассказав о своей тяжелой жизни, в конце письма Ванька с отчаянием и надеждой умоляет деда забрать его отсюда, а то он «помрет». Любой здравомыслящий читатель понимает, что вряд ли дойдет до адресата письмо, отправленное «на деревню дедушке». Однако не случайно же действие происходит в ночь накануне Рождества, и сон, который видит ребенок, сладко уснув, оставляет крохотную надежду на чудо долгожданной встречи.