Патриарх почил в сложное для Церкви время. В настоящее время Московская Патриархия представляет, опубликованный после кончины Патриарха Тихона, документ, называемый ею «завещанием», как подлинное выражение его воли. Возникают такие вопросы: так ли это и мог ли такой владыка скончаться, сделав последнюю уступку врагам? Ведь смерть ― это экзамен для христианина. Мы можем смело утверждать, что это не так. Патриарх физически не выдержал напряжения, но умер, не уступив врагам Церкви.
Отец В. Виноградов, со слов лица, бывшего вблизи комнаты Святейшего Патриарха, передает, что во время разговора с митрополитом Петром слышались слова Патриарха: «Я этого не могу». Важно также обратить внимание, что на совещании собравшихся архиереев «завещание» не оглашалось. Отец В. Виноградов был прав, подчеркивая, что Тучков, который разрешил совещание владыки Петра и Патриарха непременно потребовал бы оглашения «завещания», если бы оно действительно было подписано Патриархом. Более того, митрополит Петр в своем первом послании в качестве Местоблюстителя не только не упомянул о завещании, но и написал свое обращение совсем в другом духе, нежели мнимое «завещание» Патриарха Тихона[1].
Обратим также внимание на то, что так называемое «завещание» начинается с заявления, что Патриарх его пишет «оправившись от болезни». Но мы знаем, что состояние здоровья у Патриарха в последние дни было очень плохим и в самый день якобы подписания документа, он чувствовал себя особенно плохо, состоялся консилиум врачей и Патриарх скончался. Содержание «завещания» совершенно не соответствует тому, что Патриарх выздоровел и возвратился к активной работе. Протопресвитер В. Виноградов, сопоставляя много данных, приходит к выводу: подписи Патриарха под предложенным ему текстом послания не было. «Но, ― пишет он, ― Тучков был человеком для достижения цели не останавливаться перед обманом; как он поступил уже отменным посланием о новом стиле, как он поступил с неутвержденным проектом Высшего Церковного Управления, так он решает поступить и в данном случае: он решается неподписанный Патриархом проект объявить подписанным»[2].
Отец В. Виноградов, со слов лица, бывшего вблизи комнаты Святейшего Патриарха, передает, что во время разговора с митрополитом Петром слышались слова Патриарха: «Я этого не могу». Важно также обратить внимание, что на совещании собравшихся архиереев «завещание» не оглашалось. Отец В. Виноградов был прав, подчеркивая, что Тучков, который разрешил совещание владыки Петра и Патриарха непременно потребовал бы оглашения «завещания», если бы оно действительно было подписано Патриархом. Более того, митрополит Петр в своем первом послании в качестве Местоблюстителя не только не упомянул о завещании, но и написал свое обращение совсем в другом духе, нежели мнимое «завещание» Патриарха Тихона[1].
Обратим также внимание на то, что так называемое «завещание» начинается с заявления, что Патриарх его пишет «оправившись от болезни». Но мы знаем, что состояние здоровья у Патриарха в последние дни было очень плохим и в самый день якобы подписания документа, он чувствовал себя особенно плохо, состоялся консилиум врачей и Патриарх скончался. Содержание «завещания» совершенно не соответствует тому, что Патриарх выздоровел и возвратился к активной работе. Протопресвитер В. Виноградов, сопоставляя много данных, приходит к выводу: подписи Патриарха под предложенным ему текстом послания не было. «Но, ― пишет он, ― Тучков был человеком для достижения цели не останавливаться перед обманом; как он поступил уже отменным посланием о новом стиле, как он поступил с неутвержденным проектом Высшего Церковного Управления, так он решает поступить и в данном случае: он решается неподписанный Патриархом проект объявить подписанным»[2].