В общих чертах - алчность и предательство против верности и любви. Борьба за власть, в ходе которой переступают через всех (даже через своих родных), изгнание из дома и возвращение, тема праведной мести, как итог - гибель основных действующих лиц на фоне обнаружения предательства виновных.
Тем в произведении очень много, т.к. на фоне основной линии сюжета, раскрываются еще и второстепенные (не менее важные) и выделить какую-то основную тему нельзя, потому что для самого короля Лира - это будет одна линия, для его дочери Корделии - другая, для двух оставшихся дочерей-предательниц - третья. Плюс есть сюжетные перепетии героев, которые дают новые точки опоры для интерпретации. Именно поэтому сочинения для масштабных произведений классической литературы дифференцируют (т.к. все охватить просто невозможно) - отсюда и разнообразие в темах по типу: "образ Т. Лариной" из Онегина, "внутреняя борьба Карениной" у Толстого или "личная трагедия короля Лира" в произведении Шекспира.
А насчет темы произведения "Король Лир" (как уже было сказано) - много контекстов: это и семейная трагедия Лира как человека преданного дочерьми с одной стороны, это может быть с другой стороны трагедия человека, на глазах которого, рушится его государство, могут быть страдания человека, перенесшего падение от короля до изгнанника в своем королевстве и т.п.
Во времена императора Николая Павловича в Париже напечатана была получившая громкую известность книжка о России "La Russie en 1839" маркиза Кюстина. Эта книжка представляет собою - в форме путевых впечатлений - озлобленный памфлет, направленный против России, Русской Церкви, Русского Государства, Русского Народа.
Книга Кюстина - одно из звеньев большой цепи европейского руссофобства, одно из проявлений ненависти Европы к России и страха Европы перед Россией [1]. Кюстин не ограничивается нападками на современную ему Императорскую Россию, он стремится при случае развенчать и русское подорвать исторические основы русского бытия. В числе нападок Кюстина на русское обращают на себя внимание иронические слова, посвященные памяти святого и благоверного князя Александра Невского.
Кюстин говорит: "Александр Невский - образец осторожности; но он не был мучеником ни за веру, ни за благородные чувства. Национальная церковь канонизировала этого государя, более мудрого, чем героического. Это - Улисс среди святых". [2]
Так в XIX веке западноевропейский писатель-латинянин, стремился развенчать русского святого князя, вся деятельность которого была направлена на борьбу с Западом и латинством. Мечом нападали на Александра европейцы XIII века; литературною насмешкою заменил меч европеец XIX века; впрочем и это "бескровное" орудие было, как оказалось, лишь подготовкою к мечу (ведь через несколько лет за книгою Кюстина последовали Крымская война и Севастополь!).
Высмеиваемые Кюстином "мудрость" и "осторожность" Александра Невского насмешке, казалось бы, не подлежат: отмеченные Кюстином качества соединялись в личности Александра с самым подлинным героизмом и подчас безрассудною смелостью. Александр доказал это своею борьбою против Запада. Подвиг брани Александр свершил на берегах Невы и на льду Чудского озера; печать этого подвига он возложил мечом на лицо Биргера. Но перед силою Востока Александр действительно счел нужным себя смирить. Мудрость Александра, по слову летописца, была от Бога; его осторожность была, на самом деле, подвигом смирения.
Борьба за власть, в ходе которой переступают через всех (даже через своих родных), изгнание из дома и возвращение, тема праведной мести, как итог - гибель основных действующих лиц на фоне обнаружения предательства виновных.
Тем в произведении очень много, т.к. на фоне основной линии сюжета, раскрываются еще и второстепенные (не менее важные) и выделить какую-то основную тему нельзя, потому что для самого короля Лира - это будет одна линия, для его дочери Корделии - другая, для двух оставшихся дочерей-предательниц - третья. Плюс есть сюжетные перепетии героев, которые дают новые точки опоры для интерпретации.
Именно поэтому сочинения для масштабных произведений классической литературы дифференцируют (т.к. все охватить просто невозможно) - отсюда и разнообразие в темах по типу: "образ Т. Лариной" из Онегина, "внутреняя борьба Карениной" у Толстого или "личная трагедия короля Лира" в произведении Шекспира.
А насчет темы произведения "Король Лир" (как уже было сказано) - много контекстов: это и семейная трагедия Лира как человека преданного дочерьми с одной стороны, это может быть с другой стороны трагедия человека, на глазах которого, рушится его государство, могут быть страдания человека, перенесшего падение от короля до изгнанника в своем королевстве и т.п.
Книга Кюстина - одно из звеньев большой цепи европейского руссофобства, одно из проявлений ненависти Европы к России и страха Европы перед Россией [1]. Кюстин не ограничивается нападками на современную ему Императорскую Россию, он стремится при случае развенчать и русское подорвать исторические основы русского бытия. В числе нападок Кюстина на русское обращают на себя внимание иронические слова, посвященные памяти святого и благоверного князя Александра Невского.
Кюстин говорит: "Александр Невский - образец осторожности; но он не был мучеником ни за веру, ни за благородные чувства. Национальная церковь канонизировала этого государя, более мудрого, чем героического. Это - Улисс среди святых". [2]
Так в XIX веке западноевропейский писатель-латинянин, стремился развенчать русского святого князя, вся деятельность которого была направлена на борьбу с Западом и латинством. Мечом нападали на Александра европейцы XIII века; литературною насмешкою заменил меч европеец XIX века; впрочем и это "бескровное" орудие было, как оказалось, лишь подготовкою к мечу (ведь через несколько лет за книгою Кюстина последовали Крымская война и Севастополь!).
Высмеиваемые Кюстином "мудрость" и "осторожность" Александра Невского насмешке, казалось бы, не подлежат: отмеченные Кюстином качества соединялись в личности Александра с самым подлинным героизмом и подчас безрассудною смелостью. Александр доказал это своею борьбою против Запада. Подвиг брани Александр свершил на берегах Невы и на льду Чудского озера; печать этого подвига он возложил мечом на лицо Биргера. Но перед силою Востока Александр действительно счел нужным себя смирить. Мудрость Александра, по слову летописца, была от Бога; его осторожность была, на самом деле, подвигом смирения.