Моё первое воспоминание — смерть отца. Я не понимал, что отца больше нет, но в память мне врезался плач матери Варвары. Перед этим я сильно болел, и к нам приехала бабушка Акулина Ивановна Каширина, «круглая, большеголовая, с огромными глазами и смешным рыхлым носом». Бабушка нюхала табак и была вся «чёрная, мягкая», как медведица, с очень длинными и густыми волосами.
II
Жила семья деда в большом доме, нижний этаж которого был занят красильной мастерской. Жили недружно. Мама вышла замуж без благословения, и теперь дядья требовали у деда её приданое. Время от времени дядья дрались. Дом «был наполнен горячим туманом вражды всех со всеми». Наш приезд только усилил эту вражду. Мне, выросшему в дружной семье, было очень тяжело.
По субботам дед сёк внуков, провинившихся за неделю. Меня это наказание тоже не миновало. Я сопротивлялся, и дед засёк меня до полусмерти. После, когда я отлёживался в постели, дед пришёл мириться. После этого мне стало понятно, что дед «не злой и не страшен», но забыть и простить побои я не мог. Особенно поразил меня в те дни Иван-Цыганок: он подставлял руку под розги, и часть ударов досталась ему.
III
После я очень подружился с этим весёлым парнем. Иван-Цыганок был подкидышем: бабушка нашла его как-то зимой возле своего дома и воспитала. Он обещал стать хорошим мастером, и дядья часто ссорились из-за него: после раздела каждый хотел взять Цыганка себе. Несмотря на свои семнадцать лет, Цыганок был добрым и наивным. Каждую пятницу его отправляли на рынок за продуктами, и Иван тратил меньше, а привозил больше, чем следовало. Оказалось, он приворовывал, чтобы порадовать скупого деда. Бабушка ругалась — она боялась, что однажды Цыганка схватит полиция.
Вскоре Иван погиб. Во дворе у деда лежал тяжёлый дубовый крест. Дядька Яков дал обет отнести его на могилу жены, которую сам же и убил. Цыганку выпало нести комель этого огромного креста. Парень надорвался и умер от кровотечения.
IV
время. В доме жилось всё хуже мою душу только бабушкины сказки. Бабушка не боялась никого, кроме тараканов. Однажды вечером загорелась мастерская. Рискуя жизнью, бабушка вывела из горящей конюшни жеребца и очень сильно обожгла руки.
V
«К весне дядьки разделились», а дед купил большой дом, на первом этаже которого был кабак. Остальные комнаты дед сдавал. Вокруг дома рос густой запущенный сад, спускавшийся в овраг. Мы с бабушкой поселились в уютной комнате на чердаке. Все любили бабушку и обращались к ней за советом — Акулина Ивановна знала множество рецептов лекарств из трав. Родом она была с Волги. Её мать «обидел» барин, девушка выбросилась из окна и осталась калекой. С детства Акулина ходила «по людям», просила милостыню. Потом её мать, бывшая искусной кружевницей, выучила дочь своему мастерству, а когда о ней слава пошла, и дед появился. Дед, пребывая в хорошем настроении, тоже рассказывал мне о своём детстве, которое он помнил «от француза», и о своей матери — злой бабе калашнице.
Некоторое время спустя дед взялся учить меня грамоте по церковным книгам. Я оказался к этому, и вскоре бегло разбирал церковный устав. На улицу меня отпускали редко — всякий раз местные мальчишки избивали меня до синяков.
VI
Вскоре наша спокойная жизнь кончилась. Однажды вечером прибежал дядька Яков и сообщил, что дядька Михайло идёт убивать деда. С того вечера дядька Михайло являлся ежедневно и учинял скандалы на радость всей улицы. Так он пытался выманить у деда мамино приданое, но старик не сдавался.
VII-VIII
Ближе к весне дед неожиданно продал дом и купил другой, «по Канатной улице». При новом доме тоже был заросший сад с ямой — остатками сгоревшей бани. Слева с нами соседствовал полковник Овсянников, а справа — семейство Бетленга. Дом был набит интересными людьми. Особенно интересен для меня был нахлебник по прозвищу Хорошее Дело. Его комната была заполнена странными вещами, и он постоянно что-то изобретал. Вскоре я сдружился с Хорошим Делом. Он научил меня правильно излагать события, не повторяясь и отсекая всё лишнее. Бабушке и деду эта дружба не понравилась — они считали нахлебника колдуном, и Хорошему Делу пришлось съехать.
IX
Очень интересовал меня и дом Овсянникова. В щели забора или с ветки дерева я видел трёх мальчиков, играющих во дворе дружно и без ссор. Однажды, играя в прятки, младший мальчик упал в колодец. Я бросился на и вместе со старшими детьми вытащил малыша. Мы дружили, пока я не попался на глаза полковнику. Пока он выставлял меня из дому, я успел обозвать его «старым чёртом», за что был бит. С тех пор мы с Овсянниковыми-младшими общались только через дыру в заборе.
Жил-был Алексей. Давно это было. Родили его в деревне дедушка с бабушкой. Он был очень забитым мальчиком, но ходил в школу. Школа была старенькая, везде щели и зимой из их здорово дуло, прямо под ноги ученикам. А все ходили в валенках дырявых и поэтому у всех текли сопли прямо на тетрадку. Ничего разобрать было невозможно- сплошные кляксы. Поэтому Алёша частенько получал двойки. А дома был дед, злой, как собака. Он драл его, как Иванову козу, а тот базлал на всю деревню, как последняя собака. Да ещё жрать было нечего и в животе постоянно журчало, как весной ручьи за огородом. Баушка работала в колхозе и таскала колоски, из которых варила похлёбку. Вечером все садились за стол и громко чавкали. Долго чавкали, а потом шли спать, лепестричества то не было и карасина тоже. Некогда было учить уроки и на другой день Алёше всегда ставили двойки, а то и колы. Жили они бедно и весело, в то время ещё не было радива и электричества. И была у них только одна корова и три поросёнка. И вот каждый день Алексею приходилось пасти корову и поросят. А обувки никакой не было и бегая по лугу, Алёха до крови снашивал свои ноги. Тогда он ложился в траву и предавался мечтаниям о хорошей жизти: как он уедет в город, будет учиться на ветелинара и не будет дуть в ус. Он не курил и не пил водку, как все деревенские мужики, а пил только молоко и квас, с чего его каждый раз пучило и болело пузо. Но он не обращал на это внимания, потому что очень стремился стать хорошим человеком и зарабатывать много денег, чтобы кормить бабу с дедом и три поросёнка, а корова пусть сама ест-травы много. Ещё Алексей сочинял стихи и записывал их на пергамент гусиным пером, которое нашёл под крылечком, а потом продавал на ярмарке заезжым купцам по 2 копейки. Эти деньги он отлаживал на учёбу. Но плохо получалась, потому что дед каждый день просил на выпивку, а больше дохода в избе не было и даже валенки были одни на всех, которые зимой носили по очереди. Но это не помешало Алексею становиться на ноги и идти дальше к своей цели. И вот однажды ему позвонили и сказали ехать в город, потому что уже не стало хватать ветелинаров, а больше никто не шёл, окромя Лёхи. Вот так он и стал великим человеком, что даже М. Горький обратил на него внимание и написал про него рассказ, чтобы другие дети в школе брали с него пример и не курили, и не пили колу и пивасик. Он ишо не матерился и не дрался, но это уже, когда стал взрослым. не коротко но ясно
Моё первое воспоминание — смерть отца. Я не понимал, что отца больше нет, но в память мне врезался плач матери Варвары. Перед этим я сильно болел, и к нам приехала бабушка Акулина Ивановна Каширина, «круглая, большеголовая, с огромными глазами и смешным рыхлым носом». Бабушка нюхала табак и была вся «чёрная, мягкая», как медведица, с очень длинными и густыми волосами.
II
Жила семья деда в большом доме, нижний этаж которого был занят красильной мастерской. Жили недружно. Мама вышла замуж без благословения, и теперь дядья требовали у деда её приданое. Время от времени дядья дрались. Дом «был наполнен горячим туманом вражды всех со всеми». Наш приезд только усилил эту вражду. Мне, выросшему в дружной семье, было очень тяжело.
По субботам дед сёк внуков, провинившихся за неделю. Меня это наказание тоже не миновало. Я сопротивлялся, и дед засёк меня до полусмерти. После, когда я отлёживался в постели, дед пришёл мириться. После этого мне стало понятно, что дед «не злой и не страшен», но забыть и простить побои я не мог. Особенно поразил меня в те дни Иван-Цыганок: он подставлял руку под розги, и часть ударов досталась ему.
III
После я очень подружился с этим весёлым парнем. Иван-Цыганок был подкидышем: бабушка нашла его как-то зимой возле своего дома и воспитала. Он обещал стать хорошим мастером, и дядья часто ссорились из-за него: после раздела каждый хотел взять Цыганка себе. Несмотря на свои семнадцать лет, Цыганок был добрым и наивным. Каждую пятницу его отправляли на рынок за продуктами, и Иван тратил меньше, а привозил больше, чем следовало. Оказалось, он приворовывал, чтобы порадовать скупого деда. Бабушка ругалась — она боялась, что однажды Цыганка схватит полиция.
Вскоре Иван погиб. Во дворе у деда лежал тяжёлый дубовый крест. Дядька Яков дал обет отнести его на могилу жены, которую сам же и убил. Цыганку выпало нести комель этого огромного креста. Парень надорвался и умер от кровотечения.
IV
время. В доме жилось всё хуже мою душу только бабушкины сказки. Бабушка не боялась никого, кроме тараканов. Однажды вечером загорелась мастерская. Рискуя жизнью, бабушка вывела из горящей конюшни жеребца и очень сильно обожгла руки.
V
«К весне дядьки разделились», а дед купил большой дом, на первом этаже которого был кабак. Остальные комнаты дед сдавал. Вокруг дома рос густой запущенный сад, спускавшийся в овраг. Мы с бабушкой поселились в уютной комнате на чердаке. Все любили бабушку и обращались к ней за советом — Акулина Ивановна знала множество рецептов лекарств из трав. Родом она была с Волги. Её мать «обидел» барин, девушка выбросилась из окна и осталась калекой. С детства Акулина ходила «по людям», просила милостыню. Потом её мать, бывшая искусной кружевницей, выучила дочь своему мастерству, а когда о ней слава пошла, и дед появился. Дед, пребывая в хорошем настроении, тоже рассказывал мне о своём детстве, которое он помнил «от француза», и о своей матери — злой бабе калашнице.
Некоторое время спустя дед взялся учить меня грамоте по церковным книгам. Я оказался к этому, и вскоре бегло разбирал церковный устав. На улицу меня отпускали редко — всякий раз местные мальчишки избивали меня до синяков.
VI
Вскоре наша спокойная жизнь кончилась. Однажды вечером прибежал дядька Яков и сообщил, что дядька Михайло идёт убивать деда. С того вечера дядька Михайло являлся ежедневно и учинял скандалы на радость всей улицы. Так он пытался выманить у деда мамино приданое, но старик не сдавался.
VII-VIII
Ближе к весне дед неожиданно продал дом и купил другой, «по Канатной улице». При новом доме тоже был заросший сад с ямой — остатками сгоревшей бани. Слева с нами соседствовал полковник Овсянников, а справа — семейство Бетленга. Дом был набит интересными людьми. Особенно интересен для меня был нахлебник по прозвищу Хорошее Дело. Его комната была заполнена странными вещами, и он постоянно что-то изобретал. Вскоре я сдружился с Хорошим Делом. Он научил меня правильно излагать события, не повторяясь и отсекая всё лишнее. Бабушке и деду эта дружба не понравилась — они считали нахлебника колдуном, и Хорошему Делу пришлось съехать.
IX
Очень интересовал меня и дом Овсянникова. В щели забора или с ветки дерева я видел трёх мальчиков, играющих во дворе дружно и без ссор. Однажды, играя в прятки, младший мальчик упал в колодец. Я бросился на и вместе со старшими детьми вытащил малыша. Мы дружили, пока я не попался на глаза полковнику. Пока он выставлял меня из дому, я успел обозвать его «старым чёртом», за что был бит. С тех пор мы с Овсянниковыми-младшими общались только через дыру в заборе.
до крови снашивал свои ноги. Тогда он ложился в траву и предавался мечтаниям о хорошей жизти: как он уедет в город, будет учиться на ветелинара и не будет дуть в ус. Он не курил и не пил водку, как все деревенские мужики, а пил только молоко и квас, с чего его каждый раз пучило и болело пузо. Но он не обращал на это внимания, потому что очень стремился стать хорошим человеком и зарабатывать много денег, чтобы кормить бабу с дедом и три поросёнка, а корова пусть сама ест-травы много. Ещё Алексей сочинял стихи и записывал их на пергамент гусиным пером, которое нашёл под крылечком, а потом продавал на ярмарке заезжым купцам по 2 копейки. Эти деньги он отлаживал на учёбу. Но плохо получалась, потому что дед каждый день просил на выпивку, а больше дохода в избе не было и даже валенки были одни на всех, которые зимой носили по очереди. Но это не помешало Алексею становиться на ноги и идти дальше к своей цели. И вот однажды ему позвонили и сказали ехать в город, потому что уже не стало хватать ветелинаров, а больше никто не шёл, окромя Лёхи. Вот так он и стал великим человеком, что даже М. Горький обратил на него внимание и написал про него рассказ, чтобы другие дети в школе брали с него пример и не курили, и не пили колу и пивасик. Он ишо не матерился и не дрался, но это уже, когда стал взрослым. не коротко но ясно