Рассказ И. С. Тургенева «Муму» описывает жизнь и нелегкую судьбу русского крепостного - Герасима. Человек этот был высок, наделен немалой силой и от рождения нем. Он хорошо делал любую работу, и, как говорится, один стоил четверых. Барыня ценила Герасима, она взяла его к себе из деревни и сделала дворником. Однако женщина эта имела скверный характер.
Герасим полюбил девушку Татьяну, которая работала прачкой, но барыня распорядилась выдать ее замуж за другого. Эту новость Герасим тяжело переживал, сидя в своей каморке. Он вышел проводить молодоженов и подарил Татьяне на прощанье красный платок, показав этим свое доброе к ней отношение и одновременно боль от расставания.
Когда он возвращался к себе, то нашел маленького голодного щенка. Несмотря на то, что барыня будет недовольна, он забрал его с собой. Собаку он выходил и выкормил, она была единственной его отрадой. Герасим назвал сабаку Муму. Долго прятал и выгуливал только ночью. Добрая и ласковая собака беззаветно любила своего Но хозяйка, все же, узнала о ней и приказала дворнику утопить своего питомца.
Честно говоря, я не смог сдержать слез, читая о том, как герой, не в силах ослушаться приказа, убивает свою собаку - единственного друга. Прежде чем выполнить ужасный приказ он накормил ее, сам поел, а потом посадил в лодку и, привязав к шее собачонки камень, сбросил ее в воду. Ему, безусловно, было нестерпимо жаль Муму, но ослушаться приказа он не мог. После этого он вернулся к себе в деревню.
Герасим был добр и чист душой, он заботился о слабых и защищал их. Мне этот герой очень симпатичен, а когда я читал произведение, то искренне проникся к нему состраданием, ведь обстоятельства, в которые он был загнан, заставили его совершить страшный и тяжелый поступок, на который по собственной воле он ни за что бы не пошел. Уверен, что воспоминания об этом остались сним до канца своей жизни
Он пролежал в больнице весь конец поста и Святую. Уже выздоравливая, он припомнил свои сны, когда еще лежал в жару и бреду. Ему грезилось в болезни, будто весь мир осужден в жертву какой-то страшной, неслыханной и невиданной моровой язве, идущей из глубины Азии на Европу. Все должны были погибнуть, кроме некоторых, весьма немногих, избранных. Появились какие-то новые трихины, существа микроскопические, вселявшиеся в тела людей. Но эти существа были духи, одаренные умом и волей. Люди, принявшие их в себя, становились тотчас же бесноватыми и сумасшедшими. Но никогда, никогда люди не считали себя так умными и непоколебимыми в истине, как считали зараженные. Никогда не считали непоколебимее своих приговоров, своих научных выводов, своих нравственных убеждений и верований. Целые селения, целые города и народы заражались и сумасшествовали. Все были в тревоге и не понимали друг друга, всякий думал, что в нем в одном и заключается истина, и мучился, глядя на других, бил себя в грудь, плакал и ломал себе руки. Не знали, кого и как судить, не могли согласиться, что считать злом, что добром. Не знали, кого обвинять, кого оправдывать. Люди убивали друг друга в какой-то бессмысленной злобе. Собирались друг на друга целыми армиями, но армии, уже в походе, вдруг начинали сами терзать себя, ряды расстраивались, воины бросались друг на друга, кололись и резались, кусали и ели друг друга. В городах целый день били в набат: созывали всех, но кто и для чего зовет, никто не знал того, а все были в тревоге. Оставили самые обыкновенные ремесла, потому что всякий предлагал свои мысли, свои поправки, и не могли согласиться; остановилось земледелие. Кое-где люди сбегались в кучи, соглашались вместе на что-нибудь, клялись не расставаться, — но тотчас же начинали что-нибудь совершенно другое, чем сейчас же сами предполагали, начинали обвинять друг друга, дрались и резались. Начались пожары, начался голод. Все и всё погибало. Язва росла и подвигалась дальше и дальше во всем мире могли только несколько человек, это были чистые и избранные, предназначенные начать новый род людей и новую жизнь, обновить и очистить землю, но никто и нигде не видал этих людей, никто не слыхал их слова и голоса.
Раскольникова мучило то, что этот бессмысленный бред так грустно и так мучительно отзывается в его воспоминаниях, что так долго не проходит впечатление этих горячешных грез…
Объяснение:
Рассказ И. С. Тургенева «Муму» описывает жизнь и нелегкую судьбу русского крепостного - Герасима. Человек этот был высок, наделен немалой силой и от рождения нем. Он хорошо делал любую работу, и, как говорится, один стоил четверых. Барыня ценила Герасима, она взяла его к себе из деревни и сделала дворником. Однако женщина эта имела скверный характер.
Герасим полюбил девушку Татьяну, которая работала прачкой, но барыня распорядилась выдать ее замуж за другого. Эту новость Герасим тяжело переживал, сидя в своей каморке. Он вышел проводить молодоженов и подарил Татьяне на прощанье красный платок, показав этим свое доброе к ней отношение и одновременно боль от расставания.
Когда он возвращался к себе, то нашел маленького голодного щенка. Несмотря на то, что барыня будет недовольна, он забрал его с собой. Собаку он выходил и выкормил, она была единственной его отрадой. Герасим назвал сабаку Муму. Долго прятал и выгуливал только ночью. Добрая и ласковая собака беззаветно любила своего Но хозяйка, все же, узнала о ней и приказала дворнику утопить своего питомца.
Честно говоря, я не смог сдержать слез, читая о том, как герой, не в силах ослушаться приказа, убивает свою собаку - единственного друга. Прежде чем выполнить ужасный приказ он накормил ее, сам поел, а потом посадил в лодку и, привязав к шее собачонки камень, сбросил ее в воду. Ему, безусловно, было нестерпимо жаль Муму, но ослушаться приказа он не мог. После этого он вернулся к себе в деревню.
Герасим был добр и чист душой, он заботился о слабых и защищал их. Мне этот герой очень симпатичен, а когда я читал произведение, то искренне проникся к нему состраданием, ведь обстоятельства, в которые он был загнан, заставили его совершить страшный и тяжелый поступок, на который по собственной воле он ни за что бы не пошел. Уверен, что воспоминания об этом остались сним до канца своей жизни
.
Он пролежал в больнице весь конец поста и Святую. Уже выздоравливая, он припомнил свои сны, когда еще лежал в жару и бреду. Ему грезилось в болезни, будто весь мир осужден в жертву какой-то страшной, неслыханной и невиданной моровой язве, идущей из глубины Азии на Европу. Все должны были погибнуть, кроме некоторых, весьма немногих, избранных. Появились какие-то новые трихины, существа микроскопические, вселявшиеся в тела людей. Но эти существа были духи, одаренные умом и волей. Люди, принявшие их в себя, становились тотчас же бесноватыми и сумасшедшими. Но никогда, никогда люди не считали себя так умными и непоколебимыми в истине, как считали зараженные. Никогда не считали непоколебимее своих приговоров, своих научных выводов, своих нравственных убеждений и верований. Целые селения, целые города и народы заражались и сумасшествовали. Все были в тревоге и не понимали друг друга, всякий думал, что в нем в одном и заключается истина, и мучился, глядя на других, бил себя в грудь, плакал и ломал себе руки. Не знали, кого и как судить, не могли согласиться, что считать злом, что добром. Не знали, кого обвинять, кого оправдывать. Люди убивали друг друга в какой-то бессмысленной злобе. Собирались друг на друга целыми армиями, но армии, уже в походе, вдруг начинали сами терзать себя, ряды расстраивались, воины бросались друг на друга, кололись и резались, кусали и ели друг друга. В городах целый день били в набат: созывали всех, но кто и для чего зовет, никто не знал того, а все были в тревоге. Оставили самые обыкновенные ремесла, потому что всякий предлагал свои мысли, свои поправки, и не могли согласиться; остановилось земледелие. Кое-где люди сбегались в кучи, соглашались вместе на что-нибудь, клялись не расставаться, — но тотчас же начинали что-нибудь совершенно другое, чем сейчас же сами предполагали, начинали обвинять друг друга, дрались и резались. Начались пожары, начался голод. Все и всё погибало. Язва росла и подвигалась дальше и дальше во всем мире могли только несколько человек, это были чистые и избранные, предназначенные начать новый род людей и новую жизнь, обновить и очистить землю, но никто и нигде не видал этих людей, никто не слыхал их слова и голоса.
Раскольникова мучило то, что этот бессмысленный бред так грустно и так мучительно отзывается в его воспоминаниях, что так долго не проходит впечатление этих горячешных грез…
Объяснение: