О том, как изменился унаследованный у классицистов прием, можно проследить по изумительному чеховскому рассказу “Лошадиная фамилия”. “Лобовая атака” с бесконечными и вполне традиционными Уздечкиными, Жеребцовыми и Коренными, как известно, ни к чему не привела. “Лошадиной” фамилия специалиста по заговариванию зубной боли оказывается именно с ассоциативной точки зрения. Овсов – это задача со многими неизвестными. Это вам не примитив типа Кобылина и Лошадевича, поэтому мы, естественно, не можем согласиться с любителями парадоксов П. Вайлем и А. Генисом, которые в статье “Все – в саду” о творчестве Чехова писали: “В противовес долго сохраняющейся в русской литературе традиции крестить героев говорящими именами, фамилии в чеховских драмах случайны, как телефонная книга, но вместо алфавита их объединяет типологическое единство, которое автор вынес в название одного из своих сборников – “Хмурые люди”. Фамилии Чебутыкин, Тригорин, Треплев даны Чеховым своим героям не случайно. Словечки типа “мерлихлюндия” и Чебутыкин – из одного ряда. То же можно сказать и о героях “Чайки” Константине Треплеве и его матери, тоже, кстати, по мужу Треплевой. Недаром же сын говорит о матери: “Имя ее постоянно треплют в газетах, – и это меня утомляет”. Кстати, сценическая фамилия Ирины Николаевны – Аркадина. Ну как тут не вспомнить пьесу “Лес” Островского. Фамилия беллетриста Тригорина – насквозь литературна! И в голову приходят не только Тригорское, но и три горя. Массу ассоциаций вызывает также имя Любови Раневской (в девичестве – Гаевой). Здесь – и рана, и любовь, и гай (по В. И. Далю – дуброва, роща, чернолесье). Вообще пьеса “Вишневый сад” – настоящий кладезь говорящих имен. Здесь и Симеонов-Пищик, и имя Трофимова – Петя.
Фамилии Чебутыкин, Тригорин, Треплев даны Чеховым своим героям не случайно. Словечки типа “мерлихлюндия” и Чебутыкин – из одного ряда. То же можно сказать и о героях “Чайки” Константине Треплеве и его матери, тоже, кстати, по мужу Треплевой. Недаром же сын говорит о матери: “Имя ее постоянно треплют в газетах, – и это меня утомляет”. Кстати, сценическая фамилия Ирины Николаевны – Аркадина. Ну как тут не вспомнить пьесу “Лес” Островского.
Фамилия беллетриста Тригорина – насквозь литературна! И в голову приходят не только Тригорское, но и три горя.
Массу ассоциаций вызывает также имя Любови Раневской (в девичестве – Гаевой). Здесь – и рана, и любовь, и гай (по В. И. Далю – дуброва, роща, чернолесье). Вообще пьеса “Вишневый сад” – настоящий кладезь говорящих имен. Здесь и Симеонов-Пищик, и имя Трофимова – Петя.