Булат Окуджава. "Песенка о пехоте"
1) Как воспринимается текст стихотворения и песни - грустным, тревожным, трагическим?
2) Как и с каким настроением вы стали бы исполнять песню?
3)Как вы понимаете строки:
Не верьте пехоте,
Когда она бравые песни поёт.

... чего ж мы уходим,
когда над землёй бушует весна?

В нем, тем не менее, содержится совершенно правильное указание на особую роль этнического самосознания, представляющего собой результанту прочих этнических признаков. На это особое положение этнического самосознания в структуре признаков этноса совершенно справедливо обратил внимание Ю.В. Бромлей. Рассматривая две противоположные точки зрения на вопрос о том, является ли общность происхождения обязательным этническим признаком, Ю.В. Бромлей отмечает: «Необходимо различать два аспекта проблемы: с одной стороны, объективное существование общности происхождения членов этноса, с другой – представление о такой общности, выступающее как компонент этнического самосознания». Идея вычленения в этническом самосознании отдельных его компонентов, отражающих на субъективном уровне объективно существующие признаки этноса, представляется в высшей степени плодотворной. Наиболее адекватно отражается в этническом самосознании, по-видимому, такой объективный признак этноса, как язык. Но уже с признаком, имеющим отношение к сфере материальной и духовной культуры, дело обстоит сложнее. Компонент этнического самосознания, отражающий различия в области культуры, всегда имеет условно избирательный характер. Он, как правило, фиксирует отнюдь не всю совокупность черт культуры того или иного этноса, а лишь некоторые ее специфические особенности. Некоторое множество этих особенностей может рассматриваться одним этносом в качестве важнейших этноразличительных показателей, тогда как другой этнос может не придавать ему никакого значения, избирая в качестве такого показателя иное множество черт культуры. Древние китайцы, например, придавали первостепенное значение манере запахивания халата (правая пола наверху – показатель принадлежности к «варварам»).

Сказка была частью устного творчества.
Сказки рассказывались или разыгрывались в ролях, а не записывались, и передавались от поколения к поколению. Из-за этого, история их развития неясна. Неграмотные народы, в частности, возможно, долго рассказывали сказки, не имея никаких записей о них.
Сказка повторно всплыла в Западной литературе в 16-м и 17-м столетиях со сборником «Веселые Ночи Страпаролы» Джованни Франческо Страпароло (Италия, 1550-1553 года) , который содержал много сказок во вкладке, и «Неаполитанскими рассказами» Базиля Джамбаттисты (Неаполь, 1634-36 года) , каждый из которых является сказкой.
Вскоре сказка стала популярной среди высшего сословия Франции (1690-1710 года) , и среди сказок, появившихся в то время были сказки Ла Фонтейн и сказки Шарля Перро (1697 год) , который установил литературные формы «Спящей красавицы» и «Золушки» . Хотя сборники Страпароло, Базиля и Перро содержали самые старые формы известных сказок, стилистическое исследование выявило, что все авторы переписали сказки для литературного эффекта. .
Первыми собирателями сказок, которые попытались сохранить не только сюжет и героев сказок, но также и стиль, в котором они были написаны, были Братья Гримм, собирающие немецкие сказки. Хотя их первый выпуск (1812 и 1815 годов) остается сокровищем для фольклористов, они переписали свои рассказы в более поздних изданиях, чтобы сделать их более приемлемыми, и гарантирующими продажу и популяризацию их работ. Такие литературные формы не просто исходили из народных сказок, но и в свою очередь влияли на народные сказки. Братья Гримм отклонили несколько рассказов для своего сборника, хотя они были устно рассказаны немцами, потому что сказки произошли из сюжетов Перро, и они заключили, что, таким образом, это были французские, а не немецкие сказки. Таким образом, была отклонена устная версия «Синей Бороды» , а рассказ о Розовом шиповнике, ясно связанный со Спящей красавицей Перро, был включен только потому, что Якоб Гримм убедил своего брата, что фигура Брайнхилда явно доказывает, что «Спящая красавица» была подлинно немецким фольклором.