в этот тревожный август 1863 года война была повсюду. «белые» спорили с «красными», белорусы возмущались шовинизмом «белого правительству». вспыхивали, угасшие и снова взрывались очаги возмущения политикой царя.
переспелой ржи плакала зернами, а во ржи стояли виселицы. i не встал никто хороший, любовный, и не сказал людям, что нельзя резать друг друга, что мир большой и на каждого хватит нив, что хлеб одинаково вкусный, на каком языке его ни называй. не мог сказать. главным был не хлеб. главной была свобода».
генерал фікельмонт дал приказ уничтожить все лодки и лодки. три дня в приднепровье жгли бревна, из которых инсургенты (повстанцы. — т.г.) могли бы связать плоты. единственный паром у могилева охраняла рота испытанных в боях солдат под началом капитана пора-леоновича. «капитану не слишком верили как потомку сепаратистской фамилии и уроженцу могилева. поэтому «в ему» и «на отдых» поставили, тоже капитана, юрия горава, коренного русака со старой московской фамилии».
полковник фролов разбил отряд инсургентов, местоположение которых показал местный крестьянин. глава повстанцев всеслав гринкевич был взят в плен и осужден на смерть.
на картон (заставу. — т.г.) прилетел улан, что-то передал пора-леановічу, и его быстро переправили на другой берег. гораву, который был в это время на пароме, аж жалко стало зморанага лошади — едва тронувшей берега, он понес улана до города.
во дворе, где жили офицеры, пора-леонович практиковался в стрельбе. он имел славу первого, не только в полку, бретера (дуэлянта. — т. стрелял капитан метко.
за ужином, выпив, пора-леонович разговорился. отношения капитана к людям, к жизни поразили горава: у этого человека не было ничего святого, он пренебрежительно относился к собственным предкам, к своему народу, к прошлой , и к современности.
началась страшная гроза, которую в народе называют «воробьиная ночь». в темноте двора, которую поминутно слепили сполохи, появилась карета. молодая женщина просила переправить ее на тот берег. она везла в крепость помилование мужу, всеславу грынкевічу, подписанное его «сіяцельствам» графом муравьевым. расстрел главе отряда инсургентов замяняўся пожизненной каторгой. пора-леонович вежливо, но твердо объяснил женщине, что сможет переправить ее только утром — такой приказ.
гораву, которого поразила красота и мужество жены осужденного, в какой-то момент показалось, что начальник картона издевается над гостьей. женщина в отчаянии готова плыть через реку сама, но капитан не позволяет и этого. понимая страдания незнакомки, зол согласен переправить ее, пора-леонович, как старший по званию, запрещает. если вслед женщине, после того как она напомнила пора-леановічу, что он . тоже родился на этой земле, капитан бросил гадкое слово, зол назвал поведение его низкими. «но на губах начальника картона снова появилась дружелюбная и жутковатая улыбка.
— капитан, - сказал он, — это, кажется, вас приставили надзирать за мною, а не меня за вами. мне кажется, они сделали плохой выбор.
зол остолбенел. он никогда не знал, никогда даже не мог подумать, что на него может упасть такое подозрение». молодой человек выбежал из комнаты на дождь и долго стоял за углом дома не в силах успокоиться.
почти неожиданно для себя зол спросил у ивана, солдата-земляка, как переправиться на тот берег. солдат признался, что есть челнок, скрытый ради ловли рыбы.
челнок «бросало в провалы между волн, ветер откидывал темный шаль на женщине, как огромные порывисты крылья. каждые пять минут приходилось выливать воду; все промокли до и все же наступил момент, когда волны ўтаймаваліся, шкарлупінка плавно загайдалася в укромном месте, за высокой косой противоположного берега».
возвращаясь на заставу, зол заметил пора-леоновича, тот стоял на паромным причале и саркастически-высокомерными глазами смотрел на него. начальник кордона рассказал, что муравьев подписал помилование и отдал письмо в руки жены гринкевича. а за два часа до этого с губернаторской почтой послал фельд'егера, чтобы на месте поспешили с исполнением смертной казни. этот посыльный передал ему, пора-леановічу, приказ задержать женщину до трех часов утра, что он и сделал.
жена гринкевича опоздала всего на десять минут. об этом сообщил улан, который возвращался из города. он передал также, что генерал фікельмонт выражает пора-леановічу признательность за прекрасно выполненный приказ.
зол вызвал пора-леоновича на дуэль и неожиданно для себя смертельно ранил капитана. когда подбежал к нему, поразили глаза противника, «в которых теперь не было пустоты, а было смертельное удивление и еще что-то». перед последним вздохом с губ пора-леоновича прозвучали слова .
ответ:
объяснение:
в этот тревожный август 1863 года война была повсюду. «белые» спорили с «красными», белорусы возмущались шовинизмом «белого правительству». вспыхивали, угасшие и снова взрывались очаги возмущения политикой царя.
переспелой ржи плакала зернами, а во ржи стояли виселицы. i не встал никто хороший, любовный, и не сказал людям, что нельзя резать друг друга, что мир большой и на каждого хватит нив, что хлеб одинаково вкусный, на каком языке его ни называй. не мог сказать. главным был не хлеб. главной была свобода».
генерал фікельмонт дал приказ уничтожить все лодки и лодки. три дня в приднепровье жгли бревна, из которых инсургенты (повстанцы. — т.г.) могли бы связать плоты. единственный паром у могилева охраняла рота испытанных в боях солдат под началом капитана пора-леоновича. «капитану не слишком верили как потомку сепаратистской фамилии и уроженцу могилева. поэтому «в ему» и «на отдых» поставили, тоже капитана, юрия горава, коренного русака со старой московской фамилии».
полковник фролов разбил отряд инсургентов, местоположение которых показал местный крестьянин. глава повстанцев всеслав гринкевич был взят в плен и осужден на смерть.
на картон (заставу. — т.г.) прилетел улан, что-то передал пора-леановічу, и его быстро переправили на другой берег. гораву, который был в это время на пароме, аж жалко стало зморанага лошади — едва тронувшей берега, он понес улана до города.
во дворе, где жили офицеры, пора-леонович практиковался в стрельбе. он имел славу первого, не только в полку, бретера (дуэлянта. — т. стрелял капитан метко.
за ужином, выпив, пора-леонович разговорился. отношения капитана к людям, к жизни поразили горава: у этого человека не было ничего святого, он пренебрежительно относился к собственным предкам, к своему народу, к прошлой , и к современности.
началась страшная гроза, которую в народе называют «воробьиная ночь». в темноте двора, которую поминутно слепили сполохи, появилась карета. молодая женщина просила переправить ее на тот берег. она везла в крепость помилование мужу, всеславу грынкевічу, подписанное его «сіяцельствам» графом муравьевым. расстрел главе отряда инсургентов замяняўся пожизненной каторгой. пора-леонович вежливо, но твердо объяснил женщине, что сможет переправить ее только утром — такой приказ.
гораву, которого поразила красота и мужество жены осужденного, в какой-то момент показалось, что начальник картона издевается над гостьей. женщина в отчаянии готова плыть через реку сама, но капитан не позволяет и этого. понимая страдания незнакомки, зол согласен переправить ее, пора-леонович, как старший по званию, запрещает. если вслед женщине, после того как она напомнила пора-леановічу, что он . тоже родился на этой земле, капитан бросил гадкое слово, зол назвал поведение его низкими. «но на губах начальника картона снова появилась дружелюбная и жутковатая улыбка.
— капитан, - сказал он, — это, кажется, вас приставили надзирать за мною, а не меня за вами. мне кажется, они сделали плохой выбор.
зол остолбенел. он никогда не знал, никогда даже не мог подумать, что на него может упасть такое подозрение». молодой человек выбежал из комнаты на дождь и долго стоял за углом дома не в силах успокоиться.
почти неожиданно для себя зол спросил у ивана, солдата-земляка, как переправиться на тот берег. солдат признался, что есть челнок, скрытый ради ловли рыбы.
челнок «бросало в провалы между волн, ветер откидывал темный шаль на женщине, как огромные порывисты крылья. каждые пять минут приходилось выливать воду; все промокли до и все же наступил момент, когда волны ўтаймаваліся, шкарлупінка плавно загайдалася в укромном месте, за высокой косой противоположного берега».
возвращаясь на заставу, зол заметил пора-леоновича, тот стоял на паромным причале и саркастически-высокомерными глазами смотрел на него. начальник кордона рассказал, что муравьев подписал помилование и отдал письмо в руки жены гринкевича. а за два часа до этого с губернаторской почтой послал фельд'егера, чтобы на месте поспешили с исполнением смертной казни. этот посыльный передал ему, пора-леановічу, приказ задержать женщину до трех часов утра, что он и сделал.
жена гринкевича опоздала всего на десять минут. об этом сообщил улан, который возвращался из города. он передал также, что генерал фікельмонт выражает пора-леановічу признательность за прекрасно выполненный приказ.
зол вызвал пора-леоновича на дуэль и неожиданно для себя смертельно ранил капитана. когда подбежал к нему, поразили глаза противника, «в которых теперь не было пустоты, а было смертельное удивление и еще что-то». перед последним вздохом с губ пора-леоновича прозвучали слова .