Астафьев, «Фотография на которой меня нет»Рассказывая о жизни сибирского села, В. П. Астафьев показывает его связь со всей страной через народ, его устное творчество, упоминая приметы. Неслучайное украшение окон бабушка внуку объясняла так: «Мох сырость засасывает. Уголек обмерзнуть стеклам не дает, а рябина от угару». Подтверждение чему найдет герой, будучи взрослым?

а) мох сырость засасывает
б) рябина от угару
в) уголек обмерзнуть стеклам не дает

Это книга о реальном человеке - Марионелле Королёвой, но полным именем ее никто не звал, с раннего детства ее называли Гуля. Она с трех лет снималась в кино. Была очень самостоятельной и энергичной.
Для съемок в картине "Дочь партизана" Гуле пришлось научиться ездить верхом на лошади, первой высотой было взятие барьера на непослушном коне.. .
Вторая высота - экзамен по географии, сданный на отлично. Ей было трудно одновременно сниматься и учиться, она сильно сдала в учебе, но взяла себя в руки и подготовилась на отлично.
Потом ее наградили поездкой в "Артек".
Позже она начала заниматься прыжками в воду, и третьей ее высотой стал первый прыжок с высоты 8 метров.
Гуля закончила первый курс института, вышла замуж и ждала ребенка, когда началась война. Гуля в эвакуации, в Уфе, работала в госпитале, ухаживала за ранеными.
Муж погиб в первый военный год. И весной 42-го Гуля, оставив маленького сынишку с мамой, ушла на фронт. Она была санинструктором, выносила раненых с поля боя. Ее наградили орденом Боевого Красного знамени.
Гуля погибла при штурме безымянной высоты, поднимая оставшихся без командира товарищей в атаку... Ей было двадцать лет.

В Ниольских горах, где так редко выпадают дожди, где от жары камни рассыпаются в песок, а земля становится твёрдой, как камень, лепились к склонам домишки маленького селения. Крестьяне в этом селении жили бедно, хоть и работали много. Если бы они так трудились где-нибудь в долине, они жили бы припеваючи. И всё-таки даже эта бесплодная земля кое-как кормила их.

Но вот настал тяжкий год в Ниольских горах. Если на землю и падали капли влаги, то это был только пот, что стекал по лицам крестьян, измученных напрасной работой. А дождя за всё лето так и не было. В селении начался голод. Больше всех голодал старый крестьянин, у которого было двенадцать сыновей и ни одного мешка муки в запасе. Однажды он сказал:

– Горько мне с вами расставаться, дети, но ещё горше видеть, как вы голодаете. Идите искать себе счастья в других краях.

– Хорошо, – ответили одиннадцать сыновей, – только пусть младший брат, Франческо, остаётся с тобой. У нас_ сильные ноги, пойдём мы быстро, где ему, хромому, угнаться за нами.

Тогда отец сказал:

– Парни вы рослые и ноги у вас здоровые, только вот умом вы не богаты. Франческо и ростом не вышел, и хром, а голова и сердце у него золотые. Пока он с вами, я за вас ни тревожиться не стану. Берегите Франческо, сами целее будете.

Старшие не посмели перечить отцу. Поклонились все двенадцать родному дому и пошли.

Шли они день, другой, третий. Франческо-хромоножка никак не мог поспеть за братьями и плёлся далеко позади. Нагонял он их лишь на привале. Но выходило так: только Франческо доберётся до них, а братья уже отдохнули, встали и идут дальше. Бедный Франческо опять ковыляет вслед. Совсем измучился, чуть не падает от усталости.

На третий день старший брат сказал:

– Зачем нам такая обуза? Пойдём вперёд побыстрее. Тогда Франческо нас не нагонит.

Так они и сделали. Больше нигде не останавливались, ни разу назад не оглянулись.

Пришли они к берегу моря и увидели привязанную лодку. Один из братьев говорит:

– Что, если сесть в эту лодку и отправиться в Сардинию? Там, рассказывают, края богатые, деньги сами в руки просятся.

– Хорошо, поедем в Сардинию, – сказали остальные. Посмотрели братья – в лодке всего места на десятерых, одиннадцатому поместиться негде.

– Вот что, – приказал старший брат, Анджело, – пусть один из вас, хотя бы ты, Лоренцо, подождёт здесь, на берегу. Я потом вернусь за тобой.