Стихотворение «Не позволяй душе лениться» , как мне кажется, можно назвать девизом всей нелегкой жизни Н. Заболоцкого. уверен в том, что нельзя проводить время в бездействии, не годится «спать в постели при свете утренней звезды» . Он говорит о том, что как только ты позволишь себе расслабиться, дашь своей душе поблажку, освободишь ее от труда, от движения вперед, так сразу же лень возьмет над тобой верх: Она последнюю рубашку С тебя без жалости сорвет. Читая это стихотворение Н. А. Заболоцкого, мы начинаем убеждаться в справедливости и правильности наставлений поэта. Мы начинаем понимать, что душа — наша «рабыня и царица» И тогда уже лень и безразличие возьмут верх над нами, станут управлять нашей жизнью. И мы будем стоять в своем развитии на месте, «толочь воду в ступе» , а может быть, и скатимся вниз. Вот для того, чтобы этого не случилось, и нужно уметь управлять своей душой.
В понимании структуры и ритма стиха и функции слова в стихотворной строке Яхонтов многим обязан Маяковскому — его поэзии и его исполнению. Недаром он называл себя «негласным учеником» Маяковского и говорил, что голос Маяковского принадлежал к голосам, которые не только убеждают, но и воспитывают: Яхонтов не подражал интонациям Маяковского, не пытался читать «под Маяковского» — басом. Он читал его по-своему, медленнее, чем читал сам поэт, усиливая «воздушные прокладки» между словами, планируя стих на свой голос, на свой темперамент; более, чем Маяковский, «исполнял» их. Но именно эта «непохожесть», самостоятельность яхонтовского чтения превращала его в художественное событие даже для тех, кто не раз слышал самого Маяковского и не мог представить себе лучшего исполнителя его стихов и поэм.
Маяковский Яхонтову не стихотворную строку, а именно слово воспринять как первооснову стиха. Разбитая строка Маяковского служила ему руководителем в понимании поэтического слова. И мне кажется, что опыт работы над Маяковским сказался потом в работе Яхонтова над Пушкиным, что к пониманию пушкинского стиха Яхонтов шел от стиха Маяковского.
Яхонтов говорит о Маяковском: «Поэт, как тончайше вибрирующий инструмент, отзывается на среду, в которой он находится». То же самое он мог сказать и о себе
Яхонтов был первым исполнителем поэм Маяковского «Человек», «Война и мир», «Облако в штанах», «Люблю», «Про это на эстраде»
уверен в том, что нельзя проводить время в бездействии, не годится «спать в постели при свете утренней звезды» . Он говорит о том, что как только ты позволишь себе расслабиться, дашь своей душе поблажку, освободишь ее от труда, от движения вперед, так сразу же лень возьмет над тобой верх:
Она последнюю рубашку
С тебя без жалости сорвет.
Читая это стихотворение Н. А. Заболоцкого, мы начинаем убеждаться в справедливости и правильности наставлений поэта. Мы начинаем понимать, что душа — наша «рабыня и царица»
И тогда уже лень и безразличие возьмут верх над нами, станут управлять нашей жизнью. И мы будем стоять в своем развитии на месте, «толочь воду в ступе» , а может быть, и скатимся вниз. Вот для того, чтобы этого не случилось, и нужно уметь управлять своей душой.
В понимании структуры и ритма стиха и функции слова в стихотворной строке Яхонтов многим обязан Маяковскому — его поэзии и его исполнению. Недаром он называл себя «негласным учеником» Маяковского и говорил, что голос Маяковского принадлежал к голосам, которые не только убеждают, но и воспитывают: Яхонтов не подражал интонациям Маяковского, не пытался читать «под Маяковского» — басом. Он читал его по-своему, медленнее, чем читал сам поэт, усиливая «воздушные прокладки» между словами, планируя стих на свой голос, на свой темперамент; более, чем Маяковский, «исполнял» их. Но именно эта «непохожесть», самостоятельность яхонтовского чтения превращала его в художественное событие даже для тех, кто не раз слышал самого Маяковского и не мог представить себе лучшего исполнителя его стихов и поэм.
Маяковский Яхонтову не стихотворную строку, а именно слово воспринять как первооснову стиха. Разбитая строка Маяковского служила ему руководителем в понимании поэтического слова. И мне кажется, что опыт работы над Маяковским сказался потом в работе Яхонтова над Пушкиным, что к пониманию пушкинского стиха Яхонтов шел от стиха Маяковского.
Яхонтов говорит о Маяковском: «Поэт, как тончайше вибрирующий инструмент, отзывается на среду, в которой он находится». То же самое он мог сказать и о себе
Яхонтов был первым исполнителем поэм Маяковского «Человек», «Война и мир», «Облако в штанах», «Люблю», «Про это на эстраде»