В 1950-е годы одним из инструментов американской и британской пропаганды стал тезис о том, что по завершении Второй мировой войны руководство СССР в инициативном порядке и силой навязало восточноевропейским странам свою модель развития. Это, мол, явилось причиной враждебного отношения к Советскому Союзу большей части их населения.
После 1985 года, с началом нового этапа "холодной войны", информационно-психологическое воздействие на граждан Советского Союза и стран Восточной Европы было усилено. В одну обойму с вышеприведённым утверждением были заложены тезисы о чуть ли не террористическом характере власти в Советском Союзе, которая в 1930-е и 1940-е годы была якобы однотипна нацистскому режиму гитлеровской Германии. Говорили о "десятках миллионов жертв репрессий", о подавлении попыток национального самоопределения, "навязывании" социалистической ориентации ряду государств так называемого "третьего мира".
В самом западном российском регионе – Калининградской области, образованной в 1946 г. на территории бывшей Восточной Пруссии, – переплетаются процессы глобализации и регионализма, что проявляется в своеобразии сложившейся на данной территории культуры. Уникальность культурного наследия и культурного пространства Калининградской области во многом определяется такими отличительными чертами, как пограничность, полиэтничность и поликонфессиональность. Именно поэтому здесь наиболее актуальны проблемы исторических корней, культурной идентификации, культурного диалога и, следовательно, стоит задача исследования той непростой социокультурной ситуации, которая складывалась в регионе на чужой почве и в весьма специфических условиях. Культурные проблемы самого западного российского региона значимы не только вследствие их специфики в сравнении с большинством других регионов России, но и потому, что здесь активнее всего осуществляется взаимодействие российской и западной цивилизаций. Кроме того, новый, свободный от идеологического давления, этап в развитии культурного самосознания жителей Калининградской области требует в настоящее время анализа и культурологического осмысления.
В 1950-е годы одним из инструментов американской и британской пропаганды стал тезис о том, что по завершении Второй мировой войны руководство СССР в инициативном порядке и силой навязало восточноевропейским странам свою модель развития. Это, мол, явилось причиной враждебного отношения к Советскому Союзу большей части их населения.
После 1985 года, с началом нового этапа "холодной войны", информационно-психологическое воздействие на граждан Советского Союза и стран Восточной Европы было усилено. В одну обойму с вышеприведённым утверждением были заложены тезисы о чуть ли не террористическом характере власти в Советском Союзе, которая в 1930-е и 1940-е годы была якобы однотипна нацистскому режиму гитлеровской Германии. Говорили о "десятках миллионов жертв репрессий", о подавлении попыток национального самоопределения, "навязывании" социалистической ориентации ряду государств так называемого "третьего мира".