Рубежи веков — грани условные. Но они позволяют людям острее почувствовать бег времени, движение жизни. В такие периоды у современников иногда усиливается чувство катастрофичности бытия. Старая дворянская Россия безнадежно ветшала. Древнее здание должно было рухнуть. Кому не повезет — тот погибнет под обломками, кому повезет — тот останется бездомным. Это многие предчувствовали. И это ощущение проникало во все стороны духовной жизни тогдашней России — от науки до религии.
Люди сохранившие простое и ясное, мировосприятие XIX века (прежде всего социалисты, а также крайние консерваторы) не понимали этого настроения катастрофичности, клеймили его как «декадентское» (упадочническое). Но, как ни странно, именно это настроение подтолкнуло новый взлет русской культуры в начале века. И еще один парадокс: в достижения культуры начала XX в. наименьший вклад внесли как раз те «оптимисты», которые бодро разоблачали «декадентов».
Нижний Новгород
Объяснение:
Нижегородский земский староста Кузьма
Минин призвал жителей города силами и средствами в создании
народного ополчения для освобождения России от иноземных захватчиков. Он
первым пожертвовал деньги. Его примеру последовали многие состоятельные
люди. По призыву Минина и его сподвижников в Нижний Новгород пришли
вооруженные отряды ополченцев со всех русских земель. Командовать
народным ополчением взялся князь Дмитрий Пожарский. В октябре 1612 года
Москва была полностью освобождена от захватчиков. Россия отстояла свою
независимость.
Рубежи веков — грани условные. Но они позволяют людям острее почувствовать бег времени, движение жизни. В такие периоды у современников иногда усиливается чувство катастрофичности бытия. Старая дворянская Россия безнадежно ветшала. Древнее здание должно было рухнуть. Кому не повезет — тот погибнет под обломками, кому повезет — тот останется бездомным. Это многие предчувствовали. И это ощущение проникало во все стороны духовной жизни тогдашней России — от науки до религии.
Люди сохранившие простое и ясное, мировосприятие XIX века (прежде всего социалисты, а также крайние консерваторы) не понимали этого настроения катастрофичности, клеймили его как «декадентское» (упадочническое). Но, как ни странно, именно это настроение подтолкнуло новый взлет русской культуры в начале века. И еще один парадокс: в достижения культуры начала XX в. наименьший вклад внесли как раз те «оптимисты», которые бодро разоблачали «декадентов».
Ну...как-то так...