Освоение сибирских земель началось в конце царствования Ивана IV Грозного. В то время главным пунктом для освоения стало Приуралье, находившееся во власти сольвычегодских купцов Строгановых.
Царь щедро спонсировал их деятельность, и Строгановы, владея огромным количеством деревень, активно вкладывали эти средства в развитие этих земель.
В основном Сибирь осваивалась крестьянами, однако этому предшествовало завоевание территории, принадлежавшей сибирскому ханству. В то время правил ханством хан Кучум. Для борьбы с ним Строгановы собрали казачий отряд количеством в 750 человек, во главе которого был поставлен Василий Тимофеевич Аленин, по прозвищу Ермак.
Отряд успешно отбивал территории, которые следом сразу осваивались приезжими крестьянами. Они были свободны от налогов кроме государственного. Освоению Сибири строительство острогов (специальных укреплений в виде городов).
В них располагалась администрация местности и базы воинских отрядов. Таким образом, города и остроги со временем развились в полноценные региональные центры.
С новой силой освоение Сибири продолжилось после окончания смутного времени. Русские стали продвигаться дальше вдоль северных морских берегов и южных границ Сибири.
Нестяжа́тели — монашеское движение в Русской православной церкви конца XV — первой половины XVI веков, появление которого связано со спором о монастырском землевладении, против которого они выступали. В этом во им противостояли иосифляне, однако спор между ними не исчерпывается во о монастырских вотчинах и вообще имущественными во различия во взглядах касались отношения к раскаявшимся еретикам, отношении к поместному (национальному) и общецерковному преданию, ряду других во Данный спор, окончившийся победой иосифлян, имел важное значение для Русской церкви.
Значение полемики о монастырских имуществах выходит за рамки во монашеской аскезы. Многие исследователи, в частности Нина Синицына, рассматривают нестяжательство не только как аскетическую норму, но и как этический принцип, характерный для русского менталитета и развивавшийся под влиянием старчества: «Значение проповеди нестяжания как составной части монашеского аскетического идеала — в её влиянии на „мирское“ общество, на такую черту русского национального менталитета, как отношение к собственности и к использованию чужого труда»[1].
Сами нестяжатели, как и иосифляне, судя по сохранившемся документам, почти не использовали этот термин. Известны два случая употребления этого слова в данном смысле: Максим Грек в 1520-х годах написал диалог, в котором о монастырских богатствах спорят «Нестяжательный» и «Любостяжательный»; нестяжателем назвал опального князя Вассиана (Патрикеева) сосланный новгородский инок Зиновий Отенский, выступая с критикой против него. Лишь в конце XIX века этот термин был введён в употребление; он устоялся и стал привычен. Однако следует учесть, что личное нестяжательство иноков крупных общежительных монастырей (в том числе и Иосифо-Волоцкого) было радикальнее, чем скитских монахов, так как имущество в общежительном монастыре является общим, и это исключает необходимость личного имущества, в скиту же по самим условиям жизни наличие в личной собственности каких-либо предметов — неизбежно, поэтому ряд авторов (Николай Никольский, Яков Лурье, Екатерина Романенко и др.) высказываются за условность термина «нестяжатели».
Освоение сибирских земель началось в конце царствования Ивана IV Грозного. В то время главным пунктом для освоения стало Приуралье, находившееся во власти сольвычегодских купцов Строгановых.
Царь щедро спонсировал их деятельность, и Строгановы, владея огромным количеством деревень, активно вкладывали эти средства в развитие этих земель.
В основном Сибирь осваивалась крестьянами, однако этому предшествовало завоевание территории, принадлежавшей сибирскому ханству. В то время правил ханством хан Кучум. Для борьбы с ним Строгановы собрали казачий отряд количеством в 750 человек, во главе которого был поставлен Василий Тимофеевич Аленин, по прозвищу Ермак.
Отряд успешно отбивал территории, которые следом сразу осваивались приезжими крестьянами. Они были свободны от налогов кроме государственного. Освоению Сибири строительство острогов (специальных укреплений в виде городов).
В них располагалась администрация местности и базы воинских отрядов. Таким образом, города и остроги со временем развились в полноценные региональные центры.
С новой силой освоение Сибири продолжилось после окончания смутного времени. Русские стали продвигаться дальше вдоль северных морских берегов и южных границ Сибири.
Нестяжа́тели — монашеское движение в Русской православной церкви конца XV — первой половины XVI веков, появление которого связано со спором о монастырском землевладении, против которого они выступали. В этом во им противостояли иосифляне, однако спор между ними не исчерпывается во о монастырских вотчинах и вообще имущественными во различия во взглядах касались отношения к раскаявшимся еретикам, отношении к поместному (национальному) и общецерковному преданию, ряду других во Данный спор, окончившийся победой иосифлян, имел важное значение для Русской церкви.
Значение полемики о монастырских имуществах выходит за рамки во монашеской аскезы. Многие исследователи, в частности Нина Синицына, рассматривают нестяжательство не только как аскетическую норму, но и как этический принцип, характерный для русского менталитета и развивавшийся под влиянием старчества: «Значение проповеди нестяжания как составной части монашеского аскетического идеала — в её влиянии на „мирское“ общество, на такую черту русского национального менталитета, как отношение к собственности и к использованию чужого труда»[1].
Сами нестяжатели, как и иосифляне, судя по сохранившемся документам, почти не использовали этот термин. Известны два случая употребления этого слова в данном смысле: Максим Грек в 1520-х годах написал диалог, в котором о монастырских богатствах спорят «Нестяжательный» и «Любостяжательный»; нестяжателем назвал опального князя Вассиана (Патрикеева) сосланный новгородский инок Зиновий Отенский, выступая с критикой против него. Лишь в конце XIX века этот термин был введён в употребление; он устоялся и стал привычен. Однако следует учесть, что личное нестяжательство иноков крупных общежительных монастырей (в том числе и Иосифо-Волоцкого) было радикальнее, чем скитских монахов, так как имущество в общежительном монастыре является общим, и это исключает необходимость личного имущества, в скиту же по самим условиям жизни наличие в личной собственности каких-либо предметов — неизбежно, поэтому ряд авторов (Николай Никольский, Яков Лурье, Екатерина Романенко и др.) высказываются за условность термина «нестяжатели».