В уездном городе Макарьеве, расположенном на правом возвышенном берегу реки Унжи, притока Волги, находится Макарьевский Унженский монастырь, основанный в первой половине XV в. (1439 г.) уроженцем Нижняго Новгорода, преп. Макарием Желтоводским, мощи котораго покоятся в соборном монастырском храме за столпом, на правой стороне, в богатой серебряной раке под великолепной резной вызолоченной сенью и ограждены медною позлащенною решеткой.
Эта смиренная и малоизвестная в России св. обитель Костромского края имеет за собой в своей жизни немаловажное историческое значение для нашего богохранимаго отечества. Триста лет тому назад с нею некоторым образом связывались судьбы предков нашего ныне благополучно Царствующаго дома, а вместе с тем и судьбы всего русскаго государства. Не даром она пользовалась особенным вниманием первоизбраннаго из Дома Романовых Царя Михаила Феодоровича. Михаил Феодорович считал угодника Божия пр. Макария Унженскаго своим небесным покровителем и, как исторически известно, по вступлении своем на Царский престол, вместе с своею матерью инокинею Марфой Иоанновной совершил в св. обитель преподобнаго нарочитое «по обету» торжественное путешествие с богомольною целию.
Род бояр Романовых отличался глубокою религиозностью, соединенною с благочестием. В подтверждение этого можно привести два исторически известныя свидетельства.
Анастасия Романовнана памятнике 300-летия династии
Дочь Романа Юрьевича Захарьина Анастасия Романовна, супруга царя Иоанна Васильевича Грознаго, известна в истории как царица кроткая, глубоко религиозная и благочестивая. Этими своими качествами она благотворно влияла на своего царственнаго супруга. Своею кротостию, соединенною с благочестивою религиозностию, она сдерживала своего супруга царя Иоанна от тех страшных вспышек гнева, которыя овладели им впоследствии, после ея смерти, и дали ему прозвание Грозный. Теми же качествами глубокой религиозности отличались родители царя Михаила Феодоровича Феодор Никитич и его супруга Ксения Ивановна. Постриженные в монашестве повелению враждебнаго им царя Бориса Годунова, первый с именем Филарета, вторая с именем Марфы, они смиренно приняли это насильственное пострижение, как всеблагую волю Божию о них, пробыли в монашестве все последующее время своей жизни, с честию и достоинством людей благочестивых несли возложенный на них волею Божьей иноческий крест и не изменили ему до конца жизни. Местныя Костромския летописи называют Филарета Никитича, в бытность его митрополитом Ростовским и Ярославским, чудным архиереем, блаженным во истину и много добродетельным а Марфу Ивановну — благоверною великою старицей – инокинею. Не менее своих благочестивых родителей был религиозен и благочестив Михаил Феодорович. Те же Костромския летописи, называя его пречестною отраслию, свидетельствуют об его усердной молитве пред гробом пр. Макария, которой он «многия моления показа, многия слезы излия».
Но не одною только родовою релилозностию объясняется нарочитое путешествие царя Михаила на богомолье в обитель. Если бы это путешествие было явлением только личной религиозности царя, то оно, как обычное, не представляло бы собою особенной исторической достопримечательности. Нет, в данном случае оно было необычно и необычайность его объясняется особенными чрезвычайными обстоятельствами, в которых находился род Романовых и, особенно, семейство Феодора Никитича со времени воцарения Бориса Годунова и в которых приняла участие Макарьевская Унженская обитель.
Романовы пользовались особенно благорасположенностию и доверием царя Иоaнна Васильевича Грознаго. По его воле брат Анастасии Романовны Никита Романович был в числе многих приближенных бояр, руководительству которых был поручен сын царя Феодор Иоаннович. Родственная близость Романовых к царям Иоанну Васильевичу и Феодору Иоанновичу, особенная к ним благорасположенность обоих государей естественно возбуждали в Борисе Годунове чувство зависти, перешедшее впоследствии в страх пред сильною родовитостью Романовых. И вот, по воцарении своем, подозрительный Борис Годунов, все еще находясь под влиянием этого страха, начал преследование их. В 1601 г. он раскидал род Романовых по отдаленным местам русской земли.
В уездном городе Макарьеве, расположенном на правом возвышенном берегу реки Унжи, притока Волги, находится Макарьевский Унженский монастырь, основанный в первой половине XV в. (1439 г.) уроженцем Нижняго Новгорода, преп. Макарием Желтоводским, мощи котораго покоятся в соборном монастырском храме за столпом, на правой стороне, в богатой серебряной раке под великолепной резной вызолоченной сенью и ограждены медною позлащенною решеткой.
Эта смиренная и малоизвестная в России св. обитель Костромского края имеет за собой в своей жизни немаловажное историческое значение для нашего богохранимаго отечества. Триста лет тому назад с нею некоторым образом связывались судьбы предков нашего ныне благополучно Царствующаго дома, а вместе с тем и судьбы всего русскаго государства. Не даром она пользовалась особенным вниманием первоизбраннаго из Дома Романовых Царя Михаила Феодоровича. Михаил Феодорович считал угодника Божия пр. Макария Унженскаго своим небесным покровителем и, как исторически известно, по вступлении своем на Царский престол, вместе с своею матерью инокинею Марфой Иоанновной совершил в св. обитель преподобнаго нарочитое «по обету» торжественное путешествие с богомольною целию.
Род бояр Романовых отличался глубокою религиозностью, соединенною с благочестием. В подтверждение этого можно привести два исторически известныя свидетельства.
Анастасия Романовнана памятнике 300-летия династииДочь Романа Юрьевича Захарьина Анастасия Романовна, супруга царя Иоанна Васильевича Грознаго, известна в истории как царица кроткая, глубоко религиозная и благочестивая. Этими своими качествами она благотворно влияла на своего царственнаго супруга. Своею кротостию, соединенною с благочестивою религиозностию, она сдерживала своего супруга царя Иоанна от тех страшных вспышек гнева, которыя овладели им впоследствии, после ея смерти, и дали ему прозвание Грозный. Теми же качествами глубокой религиозности отличались родители царя Михаила Феодоровича Феодор Никитич и его супруга Ксения Ивановна. Постриженные в монашестве повелению враждебнаго им царя Бориса Годунова, первый с именем Филарета, вторая с именем Марфы, они смиренно приняли это насильственное пострижение, как всеблагую волю Божию о них, пробыли в монашестве все последующее время своей жизни, с честию и достоинством людей благочестивых несли возложенный на них волею Божьей иноческий крест и не изменили ему до конца жизни. Местныя Костромския летописи называют Филарета Никитича, в бытность его митрополитом Ростовским и Ярославским, чудным архиереем, блаженным во истину и много добродетельным а Марфу Ивановну — благоверною великою старицей – инокинею. Не менее своих благочестивых родителей был религиозен и благочестив Михаил Феодорович. Те же Костромския летописи, называя его пречестною отраслию, свидетельствуют об его усердной молитве пред гробом пр. Макария, которой он «многия моления показа, многия слезы излия».
Но не одною только родовою релилозностию объясняется нарочитое путешествие царя Михаила на богомолье в обитель. Если бы это путешествие было явлением только личной религиозности царя, то оно, как обычное, не представляло бы собою особенной исторической достопримечательности. Нет, в данном случае оно было необычно и необычайность его объясняется особенными чрезвычайными обстоятельствами, в которых находился род Романовых и, особенно, семейство Феодора Никитича со времени воцарения Бориса Годунова и в которых приняла участие Макарьевская Унженская обитель.
Романовы пользовались особенно благорасположенностию и доверием царя Иоaнна Васильевича Грознаго. По его воле брат Анастасии Романовны Никита Романович был в числе многих приближенных бояр, руководительству которых был поручен сын царя Феодор Иоаннович. Родственная близость Романовых к царям Иоанну Васильевичу и Феодору Иоанновичу, особенная к ним благорасположенность обоих государей естественно возбуждали в Борисе Годунове чувство зависти, перешедшее впоследствии в страх пред сильною родовитостью Романовых. И вот, по воцарении своем, подозрительный Борис Годунов, все еще находясь под влиянием этого страха, начал преследование их. В 1601 г. он раскидал род Романовых по отдаленным местам русской земли.