В условиях создания «мировых» империй старая идеология общинных культов, строившихся только на мифологическом и магическом обряде, на ритуальных табу и «кормлении» человекоподобных божеств жертвами, была обречена: образованная элита в столь примитивные культы не верила, народным массам они не приносили утешения. В предыдущей лекции мы уже говорили о том, что для эллинистического времени были характерны религиозные поиски — поиски новых богов материалистическое объяснение мира в те эпохи могло быть только наивным, да и доступно оно было пониманию лишь немногих просвещенных людей). Ощущалась потребность в таких учениях, которые обращались бы прежде всего к этическим ценностям, были эмоциональны (потому что объяснить жестокость мира и общества рационально было невозможно) и универсальны (чтобы разорвать тесные рамки общинных связей и представлений, отгораживающих человека от человека).
В ряде религиозных течений Восточного Средиземноморья на рубеже нашей эры можно увидеть стремления к созданию новых религиозных и нравственных ценностей. Разные течения боролись друг с другом; в этой борьбе формировались идеи и этические нормы, которые затем впитала в себя нарождающаяся «мировая» религия — христианство.
Значительный интерес для выявления этих идей, а также конкретно-исторических истоков христианства представляет история религиозных течений в Палестине, и прежде всего той сравнительно небольшой общины на пустынных берегах Мертвого моря, о существовании которой ученые узнали только в конце 40-х годов нашего века.
2. ОБЩЕСТВЕННЫЕ ТЕЧЕНИЯ В ПАЛЕСТИНЕ II В. ДО Н. Э. — I В. Н. Э.
Во второй половине II в. до н. э. выкристаллизовались три общественно-политических и религиозно-философских течения: саддукеев, фарисеев и ессеев. Помимо них в рассматриваемый период возникало множество других направлений и сект, но о них нам мало известно, о некоторых — только их названия.
Успех или неудача любого самозванца, претендующего на высшую роль в монархическом государстве, основывается на нескольких факторах.
Это — готовность высшего класса принять его (например, противопоставив скомпрометировавшему себя правителю) , вера угнетённых в «доброго царя» , «избавителя» , по неким причинам связанная с претендентом, и собрать и подчинить себе вооруженную силу, готовую поддержать высказанные притязания.
У Лжедмитрия I — по крайней мере, на первом этапе его деятельности — все эти факторы, несомненно, присутствовали.
Борьба за власть в кремлёвских верхах начинается с момента восшествия на престол слабого телом и духом царя Фёдора.
Уважения к нему не испытывали ни бояре, ни народ — об этом существует, среди прочего, свидетельство шведского короля — по его словам "русские на своём языке называют его durak."
Известно, что победителем в этой борьбе оказался Борис Годунов, ставший фактическим правителем государства. Это повлекло за собой умаление власти Боярской Думы, и, соответственно, затаённую враждебность по отношению к "выскочке".
Гибель Дмитрия в Угличе и последовавшая за этим смерть бездетного царя Фёдора привели к династическому кризису. Несомненно, выбранный царь пользовался поддержкой служилого дворянства, и был, возможно, лучшим из кандидатов на высшую роль в государстве как умный и дальновидный правитель.
С точки зрения легитимности, вспомнили о том, что через сестру, бывшую замужем за царем Фёдором, он был в родстве с династией Рюриковичей.
Но в то же время избранный царь с точки зрения людей того времени не был равен наследному, ставшему правителем "божьей волей, а не человеческим соизволением".
Также ему упорно ставили в вину гибель царевича Дмитрия, и Борис оказывался виноват вдвойне — как "погубитель царского корени" и "самовластный восхититель трона".
Реальное положение дел не соответствовало желаемому, и этим не преминула воспользоваться боярская верхушка.
В условиях создания «мировых» империй старая идеология общинных культов, строившихся только на мифологическом и магическом обряде, на ритуальных табу и «кормлении» человекоподобных божеств жертвами, была обречена: образованная элита в столь примитивные культы не верила, народным массам они не приносили утешения. В предыдущей лекции мы уже говорили о том, что для эллинистического времени были характерны религиозные поиски — поиски новых богов материалистическое объяснение мира в те эпохи могло быть только наивным, да и доступно оно было пониманию лишь немногих просвещенных людей). Ощущалась потребность в таких учениях, которые обращались бы прежде всего к этическим ценностям, были эмоциональны (потому что объяснить жестокость мира и общества рационально было невозможно) и универсальны (чтобы разорвать тесные рамки общинных связей и представлений, отгораживающих человека от человека).
В ряде религиозных течений Восточного Средиземноморья на рубеже нашей эры можно увидеть стремления к созданию новых религиозных и нравственных ценностей. Разные течения боролись друг с другом; в этой борьбе формировались идеи и этические нормы, которые затем впитала в себя нарождающаяся «мировая» религия — христианство.
Значительный интерес для выявления этих идей, а также конкретно-исторических истоков христианства представляет история религиозных течений в Палестине, и прежде всего той сравнительно небольшой общины на пустынных берегах Мертвого моря, о существовании которой ученые узнали только в конце 40-х годов нашего века.
2. ОБЩЕСТВЕННЫЕ ТЕЧЕНИЯ В ПАЛЕСТИНЕ II В. ДО Н. Э. — I В. Н. Э.Во второй половине II в. до н. э. выкристаллизовались три общественно-политических и религиозно-философских течения: саддукеев, фарисеев и ессеев. Помимо них в рассматриваемый период возникало множество других направлений и сект, но о них нам мало известно, о некоторых — только их названия.
Это — готовность высшего класса принять его (например, противопоставив скомпрометировавшему себя правителю) , вера угнетённых в «доброго царя» , «избавителя» , по неким причинам связанная с претендентом, и собрать и подчинить себе вооруженную силу, готовую поддержать высказанные притязания.
У Лжедмитрия I — по крайней мере, на первом этапе его деятельности — все эти факторы, несомненно, присутствовали.
Борьба за власть в кремлёвских верхах начинается с момента восшествия на престол слабого телом и духом царя Фёдора.
Уважения к нему не испытывали ни бояре, ни народ — об этом существует, среди прочего, свидетельство шведского короля — по его словам "русские на своём языке называют его durak."
Известно, что победителем в этой борьбе оказался Борис Годунов, ставший фактическим правителем государства. Это повлекло за собой умаление власти Боярской Думы, и, соответственно, затаённую враждебность по отношению к "выскочке".
Гибель Дмитрия в Угличе и последовавшая за этим смерть бездетного царя Фёдора привели к династическому кризису. Несомненно, выбранный царь пользовался поддержкой служилого дворянства, и был, возможно, лучшим из кандидатов на высшую роль в государстве как умный и дальновидный правитель.
С точки зрения легитимности, вспомнили о том, что через сестру, бывшую замужем за царем Фёдором, он был в родстве с династией Рюриковичей.
Но в то же время избранный царь с точки зрения людей того времени не был равен наследному, ставшему правителем "божьей волей, а не человеческим соизволением".
Также ему упорно ставили в вину гибель царевича Дмитрия, и Борис оказывался виноват вдвойне — как "погубитель царского корени" и "самовластный восхититель трона".
Реальное положение дел не соответствовало желаемому, и этим не преминула воспользоваться боярская верхушка.