Старославянский язык свидетельствует, что он был очень подвижен и словоохотлив, но слаб здоровьем. В его жизни было больше печали, чем веселья. Он с удовольствием бы не работал, но никогда не отказывался трудиться. При этом он не был бессовестным и имел точное понятие о любви. Внешний портрет человека Древней Руси очень скуп. С лица воду не пить, видимо, так считали в то время. Вероятно, поэтому в словаре человека той эпохи обнаружилось всего два прилагательных со значением „красивый“ — ДОБРЪ и ДОБРОЛИЧЬНЪ. Намного внимательнее присматривались в то время к моральному облику строителя феодализма. Язык сохранил множество наименований пороков и добродетелей, на которые был человек. Что поделать, и человек Древней Руси был иногда и БЕСРАМЪКЪ, БЕСТОУДЬНИКЪ, БЕСТОУДЬЦЬ, ЛЮТЫДЬ, ПРОКОУДЬНИКЪ, ВИНОПИВЬЦА, НЕЧЛОВЕКЪ, одним словом. Но при этом он никогда не был бессовестным и бездушным. Просто не было таких слов. Ведь в представлении средневековья совесть, как и душа, есть у каждого человека. У нашего пращура было немало добродетелей, бывал он и молитвенником, и отшельником, и святым (БОГОЛЮБЬЦЬ, БОГОЧЬТЫДЬ) . А тот факт, что в старославянском языке число добродетелей уступает по численности грехам, может говорить о его чрезмерной строгости к себе. Собственное несовершенство не давало ему радоваться. В его словаре было мало слов, передающих счастье и радость. Физическая форма человека Древней Руси оставляла желать лучшего: в языке осталось множество названий болезней, от которых он мучился. Он был и ГНОИНЪ, и КРЪВОТОЧИВЪ, и ПРОКАЖЕНЪ, и П · ГОТИВ, и СОУХОНОГЪ. Весьма распространенной напастью было сошествие с ума. Глаголы со значением „выздороветь“ заметно уступали по численности глаголам со значением „умереть“, и лишь единственный глагол указывал на пребывание в здравии — ДОБРОПРИИМАТИ. Средневековый человек бы, да не было подходящего слова. Средневековый человек был весьма подвижен. Достаточно сказать, что в активе у него было около 200 глаголов движения. При больших физических нагрузках он не мог себе отказать в таком удовольствии, как беседовать. Разговоры были его слабостью. Об этом говорит огромное количество глаголов со значением „говорить“, а также бытование таких глаголов, как МЪНОГОГЛАГОЛАТИ, ПРОДЬЛИТИ СЛОВО (долго говорить) . И наконец, о личном. Для человека Древней Руси не существовало понятия „дружбы“ (опять же не было в его словаре такого слова) . Зато он точно знал, что такое любовь. Любить в представлении средневекового человека — это БЛАГОВОЛИТИ, БЛАГОИЗВОЛИТИ, ВЪБЛАГОВИЛИТИ, то есть желать добра и блага другому человеку.
Физическая форма человека Древней Руси оставляла желать лучшего: в языке осталось множество названий болезней, от которых он мучился. Он был и ГНОИНЪ, и КРЪВОТОЧИВЪ, и ПРОКАЖЕНЪ, и П · ГОТИВ, и СОУХОНОГЪ. Весьма распространенной напастью было сошествие с ума. Глаголы со значением „выздороветь“ заметно уступали по численности глаголам со значением „умереть“, и лишь единственный глагол указывал на пребывание в здравии — ДОБРОПРИИМАТИ. Средневековый человек бы, да не было подходящего слова.
Средневековый человек был весьма подвижен. Достаточно сказать, что в активе у него было около 200 глаголов движения.
При больших физических нагрузках он не мог себе отказать в таком удовольствии, как беседовать. Разговоры были его слабостью. Об этом говорит огромное количество глаголов со значением „говорить“, а также бытование таких глаголов, как МЪНОГОГЛАГОЛАТИ, ПРОДЬЛИТИ СЛОВО (долго говорить) .
И наконец, о личном. Для человека Древней Руси не существовало понятия „дружбы“ (опять же не было в его словаре такого слова) . Зато он точно знал, что такое любовь. Любить в представлении средневекового человека — это БЛАГОВОЛИТИ, БЛАГОИЗВОЛИТИ, ВЪБЛАГОВИЛИТИ, то есть желать добра и блага другому человеку.