Причины возвышения1.Заложенное в детстве у римлян почитание отца,законов и богов перерастало в уважение к государству и его институтам,подчинение собственных интересов интересам общины(читай-государства).2.Риму(в отличии от Греции) удалось избежать продолжительных периодов демократии власти.Я считаю,что демократия-власть толпы,ведет страну к анархии,а затем к тирании.И эти периоды могут чередоваться в какой угодно последовательности(пример-та же Греция).Консолидация власти в одних(нескольких) руках облегчала осуществление поставленных целей в масштабах государства.И это прослеживается на всём протяжении эволюции государственного строя Рима:царский-республиканский-императорский- имперский.В принципе,большую часть истории Рима его государственный строй я бы обозначил,как абсолютную монархию,облаченную в республиканскую тогу.Благодаря этому,Риму удалось выстроить достаточно эффективную вертикаль власти и управления государством:народ-сенат-правитель(2 консула-диктатор-принцепс-император).При этом,хочу отметить особую роль сената,часто выступавшего неким противовесом чрезмерно концентрированной высшей власти.3.Осознавая свою возросшую мощь,для осуществления своих грандиозных планов Рим нуждался в совершенно новой армии-армии победителей.Процесс,длившийся несколько десятилетий,после нескольких военных реформ завершился созданием идеальной военной машины-легиона,с самым совершенным в мире оружием и средствами ведения войны,с передовой тактикой боя.Вкупе с гениальными военначальниками,на которые везло Риму,это сделало римскую армию победоносной.4.Война вошла в повседневную жизнь нескольких поколений римлян.Для многих-становилась профессией.Прирост Империи за счет территорий и населения обогащал как участников войны,так и государство.Эксплуатация провинций оказалась очень прибыльным делом.Государство бесстыже богатело.Милитаризм экономики плюс приток новых технологий развитию ремёсел,а приток рабов-строительству и сельскому хозяйству.Рабы-бесплатная рабочая сила,в избытке поставлявшаяся в Рим в результате войн,приносившая огромные доходы от эксплуатации и продаж,зачастую сама становилась истинной причиной войн. Меня поражает Рима вбирать в себя все самое ценное от покоренных стран и народов:от гладиуса до богов Греции,Сирии и Египта,от передовых технологий до образцов культуры и философии.Всеядность Рима я обьясняю его интересами и аппетитами,где всё подчинено главной цели-Рим-центр мироздания!Именно здесь,для меня,главное отличие от Греции-там "масштаб полисов",здесь-имперское мышление изначально!Адаптируя под себя,"переваривая" и романизируя покоренные страны с их культурой наукой,технологиями и религией,Рим выдал совершенно уникальный симбиоз,с успехом завоевавший весь античный мир.И жизне этого симбиоза подтверждается как временем римского господства в античном мире,так и тем наследием,что он оставил после себя.
Община в доклассовом обществе три стадии развития: 1) родовая, или кровнородственная община, основанная на совместном ведении хозяйства и совместном пользовании и владении землей кровными родственниками; 2) земледельческая, в которой собственность общины на территорию сочеталась с разделом пахотных участков между большими семьями ; 3) соседская, или община-марка, в которой господствовала индивидуальная собственность малых семей на наделы пахотной земли при сохранении коллективной собственности общины на другие угодья. Жители древнегерманских хуторов и деревень, несомненно, также образовывали некую общность. В первые века нашей эры род все еще играл очень важную роль в жизни германцев . Члены его селились если не вместе, то компактно (что особенно ясно проявлялось в ходе миграций) , вместе шли в бой, выступали соприсяжниками в суде, в определенных случаях наследовали друг другу. Но в повседневной хозяйственной практике роду уже не было места. Даже такое трудоемкое дело, как корчевание леса, было по силам большой семье, и именно большая семья, занимавшая описанное выше просторное жилище и состоявшая из трех поколений или взрослых женатых сыновей с детьми, иногда и с несколькими невольниками, и являлась главной производственной ячейкой германского общества. Поэтому независимо от того, происходили ли жители поселения от общего предка или нет, соседские связи между ними преобладали над кровнородственными. Большая знатность давала известные привилегии. Если верить Тациту, она обеспечивала наряду с уважением преимущество при дележе земли и доставляла предводительство на войне даже юношам; судя по тому, что последние могли позволить себе подолгу пребывать в праздности, чураясь сельскохозяйственного труда, большая знатность, как правило, сочеталась с большим достатком. О крепнущей взаимосвязи социального превосходства с богатством свидетельствуют и материалы раскопок, показавших, что наиболее солидная богатая усадьба обычно занимала в поселении центральное место, соседствуя с культовым помещением и как бы группируя остальные жилища вокруг себя. Однако во времена Тацита знатность еще не превратилась у германцев в особый социальный статус. Все свободные и свободнорожденные оставались полноправными и в целом равноправными членами племени ; различия в их среде по сравнению с их общим отличием от несвободных были еще относительно несущественными и определялись принадлежностью не к тому или иному социальному разряду, а к конкретному роду . Несвободные, как и у римлян, формально стояли вне общества, но в остальном рабство играло в жизни германцев принципиально другую роль . Хотя обычаи германцев не запрещали обращать в рабство соплеменников, а беспрестанные войны с соседями обеспечивали стабильный источник пополнения рабов за счет чужаков, рабы образовывали достаточно узкий слой населения. Пленных часто выменивали или продавали римлянам, а иногда и убивали на поле боя или приносили в жертву, рабов же по некоторого времени нередко отпускали на волю и даже усыновляли. По-видимому, рабы имелись далеко не во всяком домохозяйстве, и даже в самых крупных и зажиточных они вряд ли были столь многочисленными, чтобы господская семья могла переложить на них главные хозяйственные заботы. Рабство оставалось патриархальным, и в том, что касается повседневной производственной деятельности и условий существования, образ жизни рабов мало отличался от образа жизни свободных. Часть рабов работала рука об руку с хозяином и делила с ним кров и пищу, однако внимание Тацита больше привлекло то обстоятельство, что германцы «пользуются рабами иначе, чем мы, распределяющие обязанности между челядью, — каждый из них распоряжается в своем доме, в своем хозяйстве.
Жители древнегерманских хуторов и деревень, несомненно, также образовывали некую общность. В первые века нашей эры род все еще играл очень важную роль в жизни германцев . Члены его селились если не вместе, то компактно (что особенно ясно проявлялось в ходе миграций) , вместе шли в бой, выступали соприсяжниками в суде, в определенных случаях наследовали друг другу. Но в повседневной хозяйственной практике роду уже не было места. Даже такое трудоемкое дело, как корчевание леса, было по силам большой семье, и именно большая семья, занимавшая описанное выше просторное жилище и состоявшая из трех поколений или взрослых женатых сыновей с детьми, иногда и с несколькими невольниками, и являлась главной производственной ячейкой германского общества. Поэтому независимо от того, происходили ли жители поселения от общего предка или нет, соседские связи между ними преобладали над кровнородственными.
Большая знатность давала известные привилегии. Если верить Тациту, она обеспечивала наряду с уважением преимущество при дележе земли и доставляла предводительство на войне даже юношам; судя по тому, что последние могли позволить себе подолгу пребывать в праздности, чураясь сельскохозяйственного труда, большая знатность, как правило, сочеталась с большим достатком.
О крепнущей взаимосвязи социального превосходства с богатством свидетельствуют и материалы раскопок, показавших, что наиболее солидная богатая усадьба обычно занимала в поселении центральное место, соседствуя с культовым помещением и как бы группируя остальные жилища вокруг себя. Однако во времена Тацита знатность еще не превратилась у германцев в особый социальный статус. Все свободные и свободнорожденные оставались полноправными и в целом равноправными членами племени ; различия в их среде по сравнению с их общим отличием от несвободных были еще относительно несущественными и определялись принадлежностью не к тому или иному социальному разряду, а к конкретному роду .
Несвободные, как и у римлян, формально стояли вне общества, но в остальном рабство играло в жизни германцев принципиально другую роль . Хотя обычаи германцев не запрещали обращать в рабство соплеменников, а беспрестанные войны с соседями обеспечивали стабильный источник пополнения рабов за счет чужаков, рабы образовывали достаточно узкий слой населения. Пленных часто выменивали или продавали римлянам, а иногда и убивали на поле боя или приносили в жертву, рабов же по некоторого времени нередко отпускали на волю и даже усыновляли. По-видимому, рабы имелись далеко не во всяком домохозяйстве, и даже в самых крупных и зажиточных они вряд ли были столь многочисленными, чтобы господская семья могла переложить на них главные хозяйственные заботы. Рабство оставалось патриархальным, и в том, что касается повседневной производственной деятельности и условий существования, образ жизни рабов мало отличался от образа жизни свободных. Часть рабов работала рука об руку с хозяином и делила с ним кров и пищу, однако внимание Тацита больше привлекло то обстоятельство, что германцы «пользуются рабами иначе, чем мы, распределяющие обязанности между челядью, — каждый из них распоряжается в своем доме, в своем хозяйстве.