Независимо от различия подданных и иностранцев наше законодательство и среда самих подданных различает несколько отдельных разрядов, пользующихся особыми правами. Так, прежде всего, вообще поданные разделяются на природных подданных, инородцев и финляндских обывателей. Затем, природные подданные и финляндские уроженцы, а также некоторые из инородцев разделяются по сословным группам. Основания этих различий в общем составе подданных далеко неодинаковы. Различие природных поданных и инородцев обусловливается различием общественной культуры отдельных элементов населения русского государства. К инородцам относятся, во-первых, евреи (так называемые западные инородцы); во-вторых, восточные народы, стоящие на низших ступенях гражданского развития и потому подчиняющиеся особому порядку управления. Различие природных подданных и финляндских уроженцев обусловлено широкой местной автономией Великого княжества Финляндского, приводящей к тому, что уроженцы ее пользуются и лично особыми правами. Что же касается, наконец, сословного расчленения собственно природных подданных, то сословный строй является у нас остатком совершившихся в ХVIII столетии попыток привить к русской жизни начала западноевропейского сословного строя. В допетровской Руси сословий в собственном смысле слова не было, да и само слово “сословие” появляется только в ХVIII веке, первоначально для обозначения коллегии, корпорации, universitas personarum и только позднее переносится и на корпоративно-организованные сословия. В языке московской Руси и не найти слов для выражения таких понятий, как сословный строй, сословные права, сословные предрассудки. В настоящее время и в государствах западной Европы, где сословия явились самобытным созданием исторического развития общественной жизни, сословная группировка повсеместно исчезла. Нигде уже более население государства не разделяется на четыре резко обособленных сословия. Если где и сохраняются следы сословных различий, то разве только в существовании одного привилегированного сословия — дворянского. Но все остальное население уже не делится более на сословия. Между тем, наше законодательство до сих пор удерживает сословную группировку населения, чуждую нашей истории, заимствованную нами с Запада в эпоху слепого подражания всему иностранному. Сословный строй никогда не мог пустить в нашем быту сколько-нибудь глубоких корней, а реформы царствования¹* лишили его и последней опоры. Благодаря этому, современное русское законодательство о правах состояния, все еще сохраняющее сословную почву, оказывается в странном противоречии с фактическими условиями русской жизни. Сословные начала, упорно сохраняемые законодательством, в действительности так чужды русской жизни, что у нас не редкость встретить человека, который и сам не знает, к какому сословию он принадлежит.
Независимо от различия подданных и иностранцев наше законодательство и среда самих подданных различает несколько отдельных разрядов, пользующихся особыми правами. Так, прежде всего, вообще поданные разделяются на природных подданных, инородцев и финляндских обывателей. Затем, природные подданные и финляндские уроженцы, а также некоторые из инородцев разделяются по сословным группам. Основания этих различий в общем составе подданных далеко неодинаковы. Различие природных поданных и инородцев обусловливается различием общественной культуры отдельных элементов населения русского государства. К инородцам относятся, во-первых, евреи (так называемые западные инородцы); во-вторых, восточные народы, стоящие на низших ступенях гражданского развития и потому подчиняющиеся особому порядку управления. Различие природных подданных и финляндских уроженцев обусловлено широкой местной автономией Великого княжества Финляндского, приводящей к тому, что уроженцы ее пользуются и лично особыми правами. Что же касается, наконец, сословного расчленения собственно природных подданных, то сословный строй является у нас остатком совершившихся в ХVIII столетии попыток привить к русской жизни начала западноевропейского сословного строя. В допетровской Руси сословий в собственном смысле слова не было, да и само слово “сословие” появляется только в ХVIII веке, первоначально для обозначения коллегии, корпорации, universitas personarum и только позднее переносится и на корпоративно-организованные сословия. В языке московской Руси и не найти слов для выражения таких понятий, как сословный строй, сословные права, сословные предрассудки. В настоящее время и в государствах западной Европы, где сословия явились самобытным созданием исторического развития общественной жизни, сословная группировка повсеместно исчезла. Нигде уже более население государства не разделяется на четыре резко обособленных сословия. Если где и сохраняются следы сословных различий, то разве только в существовании одного привилегированного сословия — дворянского. Но все остальное население уже не делится более на сословия. Между тем, наше законодательство до сих пор удерживает сословную группировку населения, чуждую нашей истории, заимствованную нами с Запада в эпоху слепого подражания всему иностранному. Сословный строй никогда не мог пустить в нашем быту сколько-нибудь глубоких корней, а реформы царствования¹* лишили его и последней опоры. Благодаря этому, современное русское законодательство о правах состояния, все еще сохраняющее сословную почву, оказывается в странном противоречии с фактическими условиями русской жизни. Сословные начала, упорно сохраняемые законодательством, в действительности так чужды русской жизни, что у нас не редкость встретить человека, который и сам не знает, к какому сословию он принадлежит.
Объяснение: