Интересно, что в восприятии Розанова Пушкин может быть одновременно и библейским пророком, и пантеистом в такой же мере, как сам Розанов может быть еврейским пророком и язычником. Такая интерпретадия Пушкина связана со взглядами Розанова, синтезирующими иудаизм, христианство, язычество и буддизм. Такая субъективная объективность является, по моему мнению, проявлением сути философии жизни самого Розанова.
Самопознание происходит за счет познания мира, и мир познается через призму узнавания себя в мире. Между объектом и субъектом создается один континуум. Розанов узнавал Пушкина, узнавая Пушкина в себе, и Розанова в Пушкине, В таком новом, феноменологическом смысле,
Пушкин, наконец, действительно становится "нашим всем".
Самопознание происходит за счет познания мира, и мир познается через призму узнавания себя в мире. Между объектом и субъектом создается один континуум. Розанов узнавал Пушкина, узнавая Пушкина в себе, и Розанова в Пушкине, В таком новом, феноменологическом смысле,
Пушкин, наконец, действительно становится "нашим всем".