Защитник либеральных реформ мог бы начать с земской реформы. Многие вопросы на местах (касающиеся школ, больниц, дорог, мостов, тюрем и т. д.) стали решать не чиновники, а выборные представители местных жителей, которых всё это непосредственно касалось. Его противник не стал бы с этим спорить, ведь консервативные министры не стали ликвидировать земства, она только одобрил бы то, что большее представительство в земствах получали дворяне, потому что именно они испокон веков были опорой государственного режима.
Сторонник либерализма безусловно одобрил бы создание независимых судов, где решение выносяться на основе аргументов, которые выдвигают стороны. Его противник мог бы возразить, что решение и в новых судах стали приниматься не по справедливости, а в зависимости от красноречия адвоката. Всё продолжали решать деньги, но не в виде взятки, а в виде платы адвокату, потому что понятно: чем он лучше, тем больше просит.
После всего этого консерватор мог бы сам перейти в наступление, например, вспомнить про автономию университетов и отмену предварительной цензуры, которые привели к разгулу революции и даже к покушению на императора, чего не было до этого никогда. Либерал мог бы ответить тем, что к этому привели не реформы, а их половинчатость. Так цензура осталась, пусть уже после издания, земства были введены не во всех губерниях, а только там, где преобладало исконное русское дворянство и т. д.
Завершиться спор они могли бы военной реформой. Здесь оба оппонента сошлись бы во мнениях. Перевооружение армии вряд ли мог кто-то осуждать. Отмену рекрутской повинности также одобрил бы даже консерватор, потому что она вместе с созданием войск запаса позволяла государству меньше тратить на армию в мирное время.
Сторонник либерализма безусловно одобрил бы создание независимых судов, где решение выносяться на основе аргументов, которые выдвигают стороны. Его противник мог бы возразить, что решение и в новых судах стали приниматься не по справедливости, а в зависимости от красноречия адвоката. Всё продолжали решать деньги, но не в виде взятки, а в виде платы адвокату, потому что понятно: чем он лучше, тем больше просит.
После всего этого консерватор мог бы сам перейти в наступление, например, вспомнить про автономию университетов и отмену предварительной цензуры, которые привели к разгулу революции и даже к покушению на императора, чего не было до этого никогда. Либерал мог бы ответить тем, что к этому привели не реформы, а их половинчатость. Так цензура осталась, пусть уже после издания, земства были введены не во всех губерниях, а только там, где преобладало исконное русское дворянство и т. д.
Завершиться спор они могли бы военной реформой. Здесь оба оппонента сошлись бы во мнениях. Перевооружение армии вряд ли мог кто-то осуждать. Отмену рекрутской повинности также одобрил бы даже консерватор, потому что она вместе с созданием войск запаса позволяла государству меньше тратить на армию в мирное время.