Мультикультурная статистика во франции? ​

ответ:Гапар Айтиевич Айтиев (1912, Ош облусу – 1984) – кыргыздын туңгуч сүрөтчүсү, кыргыз улуттук профессионал сүрөт искусствосунун негиздөөчүлөрүнүн бири.

Анын суроттору:Атанын портрети” (1932), “Колхоз катчысы Имангазы”, ”Түштүк кызы”Колхозчулардын дем алышы”, ”Физкультурниктер”, “Байдагы батрак”Көлдөгү кайык” (1939), ”Боз үйлөр” (1940)Фронттон кат” (1943), “Пахта терүү” (1944), “Колхоз короосу” (1946) “Кайыктар” (1947), “Жумгал өрөөнүндө” (1949), “Сазда” (1954), “Жалтылдаган көл” (1960)“Жайлоодогу чак түш” (1949), “Тоодогу кеч” (1958), “Кыштак четинде” (1956) “Тоо мейкини” (1964), “Чүй өрөөнүндөгү күз” (1965), “Анжияндын айланасы”, “Түштүктөгү кеч” (1967), “Калканар зоо” (1969), “Талаадагы тандыр” (1972), “Көңүл”, “Тоодогу күүгүм” (1973), “Ойлонуу”, Кечки тынчтык” (1974) ж.б.

Объяснение:

Все сидели в глубокой скорби и молчании. В ночь, с четверга на пятницу, Иисус с одиннадцатью учениками вышел в Гефсиманский сад, находившийся у подножия Елеонской горы. А в это время Иуда уже торопился к дому первосвященника Каиафы...

Спустя 25 лет после создания «Тайной вечери» ху­дожник Николай Николаевич Ге напишет ещё одну картину, явившуюся её прямым продолжением, — «Выход Христа с учениками с Тайной вечери в Гефси­манский сад».

«Вот, наступает час, и настал уже, что вы рассеетесь каждый в свою сторону и Меня оставите одного», — написано в Евангелии от Иоанна (16: 32). Но как во­плотить в живописи этот драматический момент оди­ночества и предчувствия гибели? Воображение ху­дожника рисовало Христа с заломленными руками, с выражением отчаяния на лице... Но всё было не то. Ощущение гнетущей неопределённости он выразит в холодных, «скорбных» красках полотна, в мерной по­ступи исчезающих в темноте фигур. Мастерски пере­данный медленный ритм погребального шествия крас­норечиво напоминает о том, что из замкнутого круга нет и не может быть выхода. Сумрачные тона картины точно и эмоционально передают одиночество Христа, пока ещё окружённого людьми.

Участники прощального ужина медленно расходят­ся, спускаясь с залитой серебристым лунным светом площадки. Повинуясь неизбежности, они совершают свой путь в иссиня-чёрный сгущающийся мрак ночи. Их лиц не видно, фигуры закутаны в длинные плащи. Бесшумная медлительность походки, поникшие голо­вы выдают тяжесть переживаний и глубину печали. Христос остаётся один... Его фигура освещена холод­ным лунным светом, лицо обращено к небу, руки судо­рожно сцеплены и выдают чувство одиночества и то­ски. Природа спит «мёртвым сном кануна жизни» (И. Ф. Анненский).

Лунный свет, ранее облегчавший герою страдания, теперь несёт одиночество и смерть. В одном из писем Л. Н. Толстой дал такую оценку этому произведению: «Настоящая картина. Она даёт то, что должно давать искусство».