Общественный и культурный подъём, пришедшийся на 1860—1870-е гг., не только обусловил появление новшеств в организации российской науки, но и повлиял на результаты работы учёных. Ряд открытий представителей российской науки имел общемировое значение. Рост промышленного производства требовал новых эффективных технологий, исследования и освоения сырьевых ресурсов, экономического изучения территории империи в целом. Иными словами, сама жизнь разрушала административные запреты. Наука сделалась столь привычной и необходимой частью жизни в России, что каждое министерство считало нужным иметь в своём составе «учёный комитет» для быстрого и своевременного обоснования решения той или иной важной проблемы.
Однако это не означало, что власть в полной мере осознала ценность открытий учёных и изобретателей. В 1863 г. на науку было израсходовано 400 тыс. руб., или 0,01 % бюджета, а в 1897 г. эта цифра выросла лишь до 0,03%. К тому же, если правительство и открывало новые научные центры, то вскоре «забывало» материально их поддерживать.
В 1860-е гг. расширились связи научных учреждений и вузов — не только между собой, но и с зарубежными странами. На эти годы приходится пик заграничных командировок «с научной целью». Российских учёных можно было встретить в научных лабораториях и учебных аудиториях Англии, Германии, Австрии, Франции. Недаром К. А. Тимирязев писал в 1894 г.: «Возьмите теперь любую книгу иностранного научного журнала, и вы почти наверное встретите русское имя».
В России, как и в странах Европы, время талантливых одиночек окончательно уходило в прошлое. В стране сложились научные школы, в которых сохраняли и развивали накопленные знания, знакомились с новыми достижениями, проводили исследования в лабораториях и на кафедрах.
Однако это не означало, что власть в полной мере осознала ценность открытий учёных и изобретателей. В 1863 г. на науку было израсходовано 400 тыс. руб., или 0,01 % бюджета, а в 1897 г. эта цифра выросла лишь до 0,03%. К тому же, если правительство и открывало новые научные центры, то вскоре «забывало» материально их поддерживать.
В 1860-е гг. расширились связи научных учреждений и вузов — не только между собой, но и с зарубежными странами. На эти годы приходится пик заграничных командировок «с научной целью». Российских учёных можно было встретить в научных лабораториях и учебных аудиториях Англии, Германии, Австрии, Франции. Недаром К. А. Тимирязев писал в 1894 г.: «Возьмите теперь любую книгу иностранного научного журнала, и вы почти наверное встретите русское имя».
В России, как и в странах Европы, время талантливых одиночек окончательно уходило в прошлое. В стране сложились научные школы, в которых сохраняли и развивали накопленные знания, знакомились с новыми достижениями, проводили исследования в лабораториях и на кафедрах.