"Правление, при котором народ уменьшается в числе и оскудевает, - худшее'. Жан-Жак Руссо. Великий голод 1932-1933 годов, который унес 6 миллионов жизней, не был обусловлен какими-либо природными катаклизмами Более того, с точней зрения природных условий 1932 г. отличался в лучшую сторону в сравнении с 1931 И валовый сбор зерна в стране в 1932г был несколько выше чем в предыдущем хотя потери урожая при уборке по-прежнему оставались большими Эта катастрофа не была обычной даже в ряду прочих затяжных голодных лет или периодов, которые ранее постигали Россию. Этот голод был прямым следствием новой системы хозяйствований на селе, "военно-феодального способа правления", как выражался Н. Бухарин т к. он возник в период насильственной коллективизации. В отличие от голода 1921-1922 годов, признаваемого советской властью, во время которого правительство обращалось за помощью к другим государствам, голод 1932-1933 голов отрицался советским режимом, более того, он скрывался.
Нельзя понять голода 1932-1933 годов вне контекста новых "экономических отношений" между государством и крестьянством, ставших следствием насильственной коллективизации деревни. Каждой осенью кампания по коллективизации превращалась б настоящее испытание отношений между государством и крестьянством, которое всеми средствами старалось утаить часть своего урожая. Чем более плодородным был регион, тем большей сдачи сельхозпродукции от него ждали. В 1930 году государство забрало 30% колхозной продукции на Украине, 38% в богатых районах Кубани и Северною Кавказа, 33% в Казахстане. В 1931 году при получении еще более низкого, чем в предьщушем году, урожая эти проценты поднялись соответственно до 41,5%, 47% и 39,5%. Такое изъятие сельскохозяйственной продукции у крестьянства расстраивало производственный цикл. Например, при НЭПе
Нельзя понять голода 1932-1933 годов вне контекста новых "экономических отношений" между государством и крестьянством, ставших следствием насильственной коллективизации деревни. Каждой осенью кампания по коллективизации превращалась б настоящее испытание отношений между государством и крестьянством, которое всеми средствами старалось утаить часть своего урожая. Чем более плодородным был регион, тем большей сдачи сельхозпродукции от него ждали. В 1930 году государство забрало 30% колхозной продукции на Украине, 38% в богатых районах Кубани и Северною Кавказа, 33% в Казахстане. В 1931 году при получении еще более низкого, чем в предьщушем году, урожая эти проценты поднялись соответственно до 41,5%, 47% и 39,5%. Такое изъятие сельскохозяйственной продукции у крестьянства расстраивало производственный цикл. Например, при НЭПе